А дальше-"Матросская тишина"

начало

прислать свой!

Авторское вступление Уважаемый господин редактор! Мне известно, что Вы нашли время и возможность ознакомиться с частью материалов, предложений и записок, которые мне удалось отсюда передать. Огромное Вам за это спасибо! Не только от меня лично, но и от 116 моих сокамерников, живущих на 46-ти квадратных метрах в СИЗО 48/1. И от еще нескольких тысяч человек (точное число заключенных в этом СИЗО - тайна не только для нас, но даже и для "вертухаев"-контролеров ), находящихся здесь. Поверьте, что с каким бы мастерством и талантом ни была описана боль от "ласточки", как бы мастерски не был описан ужас удушья "слоника", или полиэтиленового пакета на голове, - реальная боль всегда "большее", а ужас - всегда "ужаснее". Почти никто из нас никогда не рассказывает на воле, через какой ад мы проходим здесь. Во-первых, мало кто поверит в реальность, в возможность всего происходящего, а, во-вторых - просто стыдно!.. Стыдно признаваться женам, родителям, любимым, детям в том что тебя низводили до состояния животного. Что тебя ставили на колени, клали мордой в грязь, ковырялись в заднице в поисках несуществующей "малявы" и "торпеды"... Стыдно говорить об избиениях, при которых даже не кричишь, а воешь, о прилипающем к телу грязном белье, которое негде ни выстирать, ни высушить Да, стоит ли все перечислять Стыдно и бессмысленно Я постараюсь без излишних эмоций рассказать о некоторых сторонах нашей "жизни" здесь, о "маленьких хитростях", помогающих выжить, о том, что на протяжении лет является нашим ежедневным бытом. Заранее благодарю Вас за готовность уделить время этим запискам. Прием и "сборка" Из ИВС нас отправляют в "Матросску". Идет погрузка в автозак. В каждой из двух клеток уже забиты человек по 15. Нас осталось еще 8. Из-за восьми человек никто не станет гонять автозак еще раз. Конвой начинает утрамбовку. Двоих забили в стакан. Лицом к лицу. Иначе не помещались. Но дверь стакана все равно не закрывается. Конвой упирается в нее сапогами и доминает. Еще по трое в каждую клетку. Мне не повезло: восьмой - последний. Мною трамбуют остальных, используя решетку клетки. Упираюсь лицом в чье-то пальто. Стараюсь наклонить голову, чтобы упереться лбом, а не носом. Иначе - задохнусь. Конвой наваливается на решетку и навешивает замок. Минут 10-15 стоим. Конвой что-то утрясает с документами. Кто-то уже стонет: "Командир, поехали - дышать нечем!"... "Выдыхай через жопу", - ржет конвой. Наконец двинулись. Едем чуть более часа. В нашей клетке 2-3 наркомана. У них ломка. В середине пути у одного из них начинается рвота. У меня (оказывается, мне все-таки повезло - я крайний у решетки и мне достается немного воздуха) одна забота - беречь очки. Я не догадался снять их при погрузке и теперь спина в пальто впередистоящего вдавливает их в переносицу. Несколько мощных толчков. Въезжаем в тамбур "Матросски". Приехали. Слава Богу, конец. Оказалось - только начало... Нас выстроили. Перед нами, за решеткой, стоит ДПНСИ. Перед ним гора папок. Это - наши дела. Перекличка. Среди нас половина приезжих - с Кавказа, Средней Азии - лица "кавказской национальности". По-русски говорят и понимают плохо. Фамилии перевирают. Все нервничают. Наконец загоняют на сборку. Плохо освещенная камера - примерно 50-60 кв.метров. Стены и потолок черным-черные от копоти и грязи. Выщербленный бетонный пол. Под потолком - две узкие щели, забранные решеткой. С внешней стороны еще и жалюзи - "реснички", перехватывающие решетку таким образом, чтобы ничего нельзя было увидеть. В углу, отгороженном от хаты полуметровым барьерчиком - параша (дальняк). Дыра в полу с двумя надолбами для ног. Сказать, что она обгажена - ничего не сказать. Это - наслоения... Рядом в стене - осколок трубы, из которой сочится вода. Видимо, для питья и мытья рук. Вонь густая и плотная. Это - даже не запах, это что-то ощутимое. Руки и лицо становятся потными через 15-20 минут. Вдоль стен - отполированная тысячами задниц до зеркального блеска скамейка. На ней устроились наиболее шустрые - человек 40. Остальные - стоят. Когда нас загнали, на сборке уже было человек 15-20. Это те, кто ждал (многие - с утра) переброску из спеца на общак. Постепенно, по мере прибывания очередных автозаков, сборка наполняется. Везут из ИВС, с разных мест города. Народ начинает "кучковаться". По районам, по рангам и мастям. Первогоды - их большинство, жадно прислушиваются ("греют уши") к "приколам" бывалых, стараются понять, что их здесь ожидает. Несколько опытных сбились в углу и готовятся варить чифир. У кого-то нашлась алюминиевая кружка (фаныч), кто-то достает чай. Нужны "дрова". Добровольные помощники, у которых ни кружки, ни чая, роются в сумках, пакетах - достают какие-то тряпки. Их скручивают плотным жгутом и поджигают. В фаныче уже полпачки чая, залитой водой. Обмотав ручку подобием носового платка, кто-то уже держит фаныч над чадящими дровами. Угол сборки заволакивается вонючим чадом от горящих дров. Присев на корточки, "бывалые" пускают чай по кругу. Все говорят вполголоса, но гул стоит такой, что расслышать слова можно с большим трудом. Около часа ночи. Мы здесь уже более 5 часов. Дверь камеры открывается и начинают выкликать фамилии. Уходят первые 20 человек. Потом еще 20. В камеру они уже не возвращаются. В четвертый или пятый десяток выкрикивают и меня. Подхватив свою сумку с тем, что мне успели передать в ИВС из дома, двигаюсь на шмон. Шмон Ярко освещенное помещение. Это - единственное помещение в Матросске из тех, которые я видел сам) - по-настоящему хорошо освещено. Во всех остальных - серо-голубой полумрак. Площадь - метров 35-40. Посередине, во всю длину - оцинкованный стол, тех, на которых разделывают мясо в столовых. "Шмонщиков" - 6 человек: 2 женщины и 4 мужчин. Нам велят вывалить из своих баулов и пакетов на стол все наше барахло. Все в одну кучу. Вываливаем, стараясь, все-таки, отделить свои шмотки от чужих. "Пустые баулы - в угол!". "Теперь, раздеться всем догола! Трусы, носки - все, долой!" Озираясь на двух шмонщиц, которые стоят с каменными лицами, не обращая на нас никакого внимания, раздеваемся. Стандартные "приколы" по поводу размера и состояния члена, "разработанности очка" и т.п. У кого-то непроизвольная эррекция. Тут уже реагирует "шмонщица". Перегнувшись через стол, резко, наотмашь бьет по члену пластмассовой линейкой. В противоположной (за столом) стене - незаметная дверь и два окошка-бойницы. Мы, прикрываясь руками, выстраиваемся друг за другом в узком промежутке между столом и стеной, становясь в очередь к той самой, незаметной сначала двери. Очень тесно, мы вынуждены прижиматься друг к другу. Стоит ли объяснять реакцию? Люди не спали уже более полутора суток. Нервы на пределе. А тут еще кто-то почти упирается тебе в зад. Даже понимая, что это не специально, что твое собственное положение по отношению к впередистоящему точно такое - остаться "спокойным" невозможно. Да и нельзя не реагировать! Могут подумать (или сказать вслух!), что подобная "близость" тебе привычна. Т.е., ты - пидор! Поэтому, реагировать обязательно! Это что-то вроде априорной заявки на звание мужика в будущем. Перед дверью нагнуться и продемонстрировать одному из шмонщиков, что в "очке" (т.е. в анусе) ничего не "заныкано". По одному проходим в дверь и оказываемся в очень маленьком помещении. Ждем, пока наша партия зайдет полностью. Стоим босиком, плотно друг к другу. Ноги коченеют на бетонном полу. Все молчат. Только дыхание, как после забега на длинную дистанцию. У некоторых, после 10 дневного пребывания в ИВС - все тело в язвах-расчесах. От них стараются "отжаться" подальше. Наконец, с грохотом открываются железные двери окошек и в них начинают метать наши "ошмоненные" вещи. Вещи летят без разбора. Сахар из разорванных пакетов, просыпанный чай, вперемежку с чьими-то носками и трусами. Начинается неописуемая суета. Все пытаются найти свои вещи и продукты. Наконец, кто-то из стоящих ближе к окошку догадывается, как себя вести: поднимает над головой каждую шмотку и передает тем, кто объявил себя ее хозяином. Естественно, что баулы и сумки, в которых все это находилось, выбрасываются в последнюю очередь. Подкладки оторваны, у многих сумок изрезано дно. Распихиваем по баулам то, что удалось найти и собрать. Определить, что конкретно у кого пропало - невозможно. В основном пропадают ("отшманываются") запрятанные деньги, лекарства, хорошие авторучки, зажигалки, большая часть хороших сигарет и новые (хорошей сохранности) вещи. Протестовать - некому, потому что шмонщиков мы больше не видим. Из "шмоновой" нас переводят на новую сборку. Это относительно большое помещение - 50-60 квадратных метров. По стенам 2 ярусные железные шконки. Металлическая рама из труб, на которую наварены "струны" - металлические полосы шириной 5-6 см... Ни матрасов, ни подушек. В центре сборки - "дубок" - приваренный металлический стол. Вдоль стола такие же металлические, приваренные к столу и вмурованные в бетонный пол, скамейки. В углу "дальняк" - параша. Шконок мало - 30, а нас больше ста. Наиболее проворные и бывалые занимают их сразу. Остальные, те, кто успевает, располагаются вокруг дубка. Человек 40 остались без места. Им предстоит провести на ногах еще около суток. Присесть на краешек уже занятой шконки (естественно, нижнего яруса) можно только с разрешения того, кто эту шконку уже занял. В этой суете проходит еще около часа. За "решкой" (зарешеченое и закрытое "ресничками" окно в камеру) начинает сереть - скоро утро. Вновь открывается дверь в камеру и начинают вызывать по 10 человек "катать пальцы" (брать отпечатки). Фотографирование Сразу после "игры на рояле" (то же самое, что и "катать пальчики") нашу группу из 10 человек ведут фотографироваться. Сначала на специальном планшете пластмассовыми буквами набираются наши инициалы и год рождения. Фотограф нервничает. Он тоже не спит в эту ночь. В центре - вращающееся кресло, фиксирующееся в двух положениях - профиль и фас. Сбоку к креслу приварен длинный металлический штырь, на котором фотограф крепит планшет с уже набранными на нем нашими данными. По очереди занимаем место в кресле. Голова фиксируется, чтобы у всех был одинаковый угол. Уверен, что любой нормальный человек, увидев эту фотографию, будет убежден, что перед ним законченный преступник. Еще бы, - у каждого 7-10 дневная щетина, лица немытые, волосы нечесанные... Люди, неспавшие около 2 суток. Голодные и злые, испуганные и растерянные. Оскорбленные и непонимающие. Наконец, пройден и этот круг. Мы снова попадаем на сборку. Нам навстречу идет вторая партия. На сборке уже варят чифир. Те, кому родственники успели передать в ИВС что-то из продуктов, кому удалось собрать что-то после шмона, устроили нечто между поздним ужином и ранним завтраком. В коридоре какой-то грохот. Открывается кормушка. Те, кому удается в нее заглянуть, могут увидеть металлическую тележку на литых металлических колесах (это она гремела). На тележке навалены буханки хлеба. Его выдают нам из расчета одна буханка на троих. Естественно, что резать его нечем. Ломаем на "глазок". Хлеб практически несъедобен. Но это ты поймешь потом, через пару дней. А сейчас все настолько голодны, что едят его всухомятку. У "ракушки" (раковина с краном) образуется очередь напиться и запить стоящий в горле хлеб водой, сочащейся из огрызка ржавой трубы. Наступающая через несколько минут после этого "реакция желудка" вкупе с густыми клубами сигаретного дыма и дыма от "дров", на которых варился чифир, создают на сборке непередаваемую атмосферу физически осязаемой вони. Опять открываются "тормоза". И опять - по 10. На этот раз на медосмотр. Медосмотр Нас приводят в маленькую, полностью замкнутую комнату размером чуть больше вагонного купе. Окон нет, густой полумрак. Вновь велят раздеться, на этот раз только до трусов. Открывается вторая внутренняя дверь, ведущая в клетку, в полном смысле этого слова. От пола до потолка толстые металлические прутья. Дверь за нами захлопывается автоматически. Внутри маленькой клетки медицинская кушетка, покрытая грязной, в бурых пятнах крови, простыней. Со стороны ног, поверх простыни, розовая медицинская клеенка, истертая до белесых проплешин. За решеткой - врачи. Один мужчина и 3 женщины. Стандартные вопросы: есть ли сифилис и туберкулез, были ли черепно-мозговые травмы. Ответы на эти вопросы фиксируются. Все остальное - попытки сообщить о больном сердце, хронических заболеваниях и т.п. - остаются без внимания. На столике около решетки медицинская ванночка - кювета, в которой в какой-то мутной жидкости лежат иглы устрашающего размера. То, что до нас ими пользовались не один раз, видно невооруженным взглядом. Нам предлагают просунуть руку через решетку. Этими иглами пытаются взять кровь из левой руки. У очень многих, особенно у наркоманов, вен не видно, попасть в них - невозможно. Кровь пытаются взять из вен на шее. Человек прижимается головой к решетке, фельдшер тыкает ему иглой, куда-то в горло. Потом эта же иголка вновь бросается в ту же самую кювету, в тот же самый раствор, из которого пару минут назад ее вытащили. Абсолютно убежден, что теми же 20-30 иглами брали кровь не только у всей нашей сборки (более 100 человек), но и вчера и позавчера, и будут брать завтра... Стоит ли удивляться, что на август 1998 года только в "Матросске" было около 500 ВИЧ-инфицированных. Отдельных камер для них не хватало, поэтому их разбрасывали по общим камерам. Лично со мной в камере N274 более 4 месяцев находился ВИЧ-инфицированный парень. Мы узнали об этом только после того, как его перевели от нас в "спидовую" хату. И это - не исключение, это закономерность. Бывает и наоборот: когда здорового человека по "ошибке" закидывают к "спидовым". Это тоже своеобразный метод "прессовки" для получения нужных показаний. После медосмотра нас возвращают на сборку. Нам предстоит провести там весь последующий день и полночи до того, как мы попадем в хату, в которой нам предстоит провести несколько недель до окончательной "растусовки". Но об этом отдельная история. Первая хата ("Спец") В Матросске могут забросить сразу на "общак", т.е. в общую камеру, в которой находятся одновременно от 85 до 135 человек. А могут и на "спец", т.е. в так называемую "маломестную камеру", в которой от 8 до 20 человек. Все зависит от дежурного опера ("подкумка"), за которым закреплены несколько камер на "спецу" и "общаке". Если повезет, то сначала могут поместить на спец. Там чуть легче выжить и адаптироваться перед общаком, на котором рано или поздно все равно окажешься. Мне повезло - я попал на спец. Вытянутая комната шириной метра 3 и 5-6 метров в длину. Слева от двери в углу - "дальняк". Он занавешен двумя простынями. Только потом, через несколько дней я понял на чем висят занавески, откуда берутся веревки, каким образом все это крепится... На расстоянии двух шагов от "тормозов" - "дубок". С торца к нему приварена небольшая площадочка, на которой стоят несколько "фанычей", "шленок". Эта площадочка называется "язык", там же три розетки. Справа от меня три двухярусные шконки, а слева - две. С левой стороны между дальняком и шконкой - "ракушка". Между дубком и шконками места столько, что можно пройти только боком, и лишь тогда, когда за дубком никто не сидит. Скамеек нет. Сидеть за дубком - это значит сидеть на краешке шконки. На дубке клеенка, сшитая из полиэтиленовых пакетов. На противоположной стороне дубка небольшой телевизор. На высоте 3 метров узкое окно - "решка". Оно забрано двойной решеткой, а с внешней стороны к нему приварены "реснички". Реснички - это металлические полоски шириной 5-6 см под углом в 45 градусов. Таким образом, свет в камеру, практически, не попадает. Это компенсируется круглосуточно горящей под потолком лампой дневного света. То, что я здесь описал, я подробно рассмотрел потом, а сначала, когда за мной захлопнулись тормоза, было только впечатление чего-то очень тесного, но относительно чистого и обжитого. На стенах были наклеены какие-то картинки из журналов, у шконок - кармашки из-под пустых пачек сигарет. Несколько шконок. К решке привязан вентилятор. Второй вентилятор привязан к вентиляционному отверстию над тормозами, лопастями в сторону этого отверстия. Таким образом, эти 2 вентилятора (нагнетающий и вытяжной) создавали какое-то подобие движения воздуха. Но, все-таки, густо пахло прокисшей капустой и табачным дымом. Через всю камеру тянулось несколько веревок, плотно увешанных сушащимся бельем. Этот запах влажного белья, пропитанного табачным дымом, эта постоянная вонючая влажность была в каждой камере, в которой мне впоследствии пришлось побывать. Я был шестнадцатым в камере. В хате было 10 шконок. Пять из них заняты постоянно: одна - смотрящему, еще 4 - братве. Они - наиболее давние в хате. Некоторые по 1, 5, 3 года. Естественно, что у них постоянные шконки. Таким образом, на оставшихся 11 человек делятся оставшиеся 5 шконок. Это еще по-божески. На общаке в среднем на 25-35 шконок - от 90 до 140 человек. Учитывая, что братва занимает на общаке не меньше 10-12 шконок, на остальных остается от 12-13 до 22-23. Легко посчитать, что спят на общаке в 3-5 смен. Но об общаке - позже и подробнее. Надо признать - приняли меня отлично. Меня покормили, выделили шконку на 8 часов (на всю ночь!), помогли постираться, побриться (у меня не было станка) и дали придти в себя. В этой хате я пробыл почти 2 недели. За это время я узнал многое о тюремном быте. Через 2 недели меня перевели на общак. В хату 142, в которой я провел первые полгода. Общак В день, когда я заехал в хату (в Матросске не говорят - зашел, пришел и т.п. - только "заехал"...) в ней уже было 118 человек. Хата большая, не меньше 60 квадратных метров. Не надо удивляться, что хату в 60 квадратных метров, в которой находятся 118 человек, я называю большой. Рассказы о том, что в России на каждого заключенного положено не менее 4-х квадратных метров - рассчитаны на сентиментальных старушек из российской глубинки и дебильных депутатов Госдумы... Описать хату сразу невозможно. Представьте себе переполненный вагон метро в "час пик". Представьте, что люди в этом переполненном вагоне раздеты до трусов, что вентиляция не работает и никогда не работала, что люди не мылись как минимум 10 дней, что 3/4 этих людей курят самые плохие дешевые сигареты и самокрутки из бывших... А теперь прибавьте к этому запах стоящих на дубке 30-40 шленок с оставшимся с утра рыбьим супом и со щами из кислой капусты. Прибавьте к этому пар от закипающих фанычей и разогреваемых кипятильниками тех же щей и рыбного супа, испарения от сохнущих на натянутых через всю хату веревках нескольких десятков простыней, наволочек, носков, трусов и т.д. Представили? Можете смело все это возвести в энную степень, где в качестве N - запах из ни на секунду не освобождающейся параши-дальняка. Я уже не упоминаю о так называемых "естественных" запахах (немытые ноги, гниющие язвы, ртутная мазь, которой обильно смазываются "чесоточники", запах последствий желудочной деятельности от постоянного употребления полупропеченного черного хлеба). И в такой камере-вагоне люди - ПОСТОЯННО ЖИВУТ от 3 месяцев до 4 с половиной лет. Постоянный гул, возгласы, крики. В хате, как я уже говорил, вместе со мной, в этот день 119 человек. И это в Москве, в столице, где все на виду... А представляете, что творится в глубинке? Зайдя в хату, я попытался закурить. Ко мне сразу подтянулось несколько рук. Я раздал оставшиеся у меня пол-пачки "Примы" и вытащил коробок спичек. Чиркнул, спичка зашипела и погасла. Кислорода для горения не хватает. Прикурить можно только друг у друга, либо от "затареной" зажигалки (в Матросске, почему-то, запрещено иметь зажигалку, хотя в той же Бутырке они разрешены). Справа от тормозов огороженный занавеской угол - общак. Это то место (полтора-два квадратных метра), где можно "приколоться по делу" (поговорить о чем-то секретном, серьезном), "разобрать и убить рансы" (решить и погасить возникающие разногласия), получить с кого-то (получить проигрыши, либо надавать "по ушам" за какой-то косяк). Здесь же, на этом общаке, принимают вновь прибывших в хату, объясняют, что к чему, помогают, т.е. дают то, чего у человека нет: мыло, зубную щетку, сигареты, чай и т.д. Откуда все это берется? От тех же отчислений в общак каждого, с каждой полученной "дачки", кабана, ларька. Общак - самый чистый, самый "проветриваемый" (два вентилятора), самый благоустроенный и относительно "спокойный угол" хаты. (Позднее я "оккупировал" его, прописавшись там почти постоянно. Умельцы сшили мне из пустых коробок из-под сигарет несколько полок, на них я устроил "библиотеку" - художественная и юридическая литература и т.п. Здесь же я постоянно что-то писал - жалобы, заявления, стихи. Здесь же пишу, а вернее, диктую (у меня ужасный почерк) эти записки своему сокамернику и товарищу - Диме Харитонову). Отступление О библиотечке стоит сказать отдельно. Нигде, кроме тюрьмы, нет такого полярного отношения к книге. Часть людей относятся к ней более чем трепетно, другие видят в ней только "дальнячку" и бумагу для самокруток. При мне двоих чуть не убили за то, что, взяв на время книгу с общака, вырвали пару страниц на дальнячку... Интересен подбор книг: от Канта, Юнга и Ницше - до Марининой и ей подобных. От неплохого подбора юридических справочников и кодексов до учебников по психологии и дианетике. Книги попадают в хату через адвокатов и с помощью "ног". Иногда - посылками (бандеролями). Что-то можно найти и в тюремной библиотеке. Наиболее востребуемая в хате литература - библии, сонники, книжки о магии и гаданиях, гороскопы - все, что связано с грядущей судьбой. Все остальное (за исключением детективов) читается вместе с кем-то из тех, кто может объяснить и прокомментировать прочитанное. Мне пришлось по нескольку раз "прочесть", и на разных уровнях объяснять того же Канта, Юнга, Ницше и т. д. Итак, я продолжаю. Меня подтянули на общак, мы поговорили, и я разделил нижнюю шконку (привилегированное положение в хате) с человеком, о судьбе которого я напишу отдельно. Я буду описывать "картинки" нашей жизни в хате 142. Купание (мытье...) на дальняке Купание в хате на дальняке привилегия немногих. В основном, это смотрящий, братья и некоторые за "особые заслуги перед хатой". Общая банька - тема отдельной картинки. Стировые готовят для тебя 3-4 большие ведра с водой. Половые устраивают "плотину" (плотина - барьер из всех возможных половых тряпок, препятствующий проникновению воды из дальняка в хату). Один из половых дежурит у дальняка во время купания, на всякий случай, - вдруг прорвет плотину. Берешь с собой мыло, мочалку, большой фаныч и заходишь на дальняк. Задача - не только искупаться, но и сделать это как можно быстрее (за 15-20 минут, очередь "страждущих" на дальняк не менее 20-25 человек), но и стараться при этом помыться поаккуратней, не особенно брызгаясь и разливая воду. Обязательно нужно оставить резервный фаныч, чтобы смыть после себя мыло с дальняка. Зато потом - чистое белье и тот, никому, кроме зк, не понятный кайф чистого первые несколько часов тела. Грязное белье - стирщикам, а гарсон уже приготовил для тебя фаныч с купчиком. Я, привилигированный, счастливый обладатель персональной шконки через пару недель после заезда в хату меняю белье и блаженно растягиваюсь на ней. Это - самые счастливые часы во все время моего пребывания на общаке. Баня общая Надо признать, что в общую баню на общаке я ходил всего 2-3 раза. Происходит это так: в тормоза колотит вертухай и кричит: "банька". Хата начинает судорожно собираться в баню. Суета - непередаваемая! Надо суметь отыскать свой баул, вытащить свежее белье, приготовить мыло и мочалку (у кого они есть, а те, у кого нет, должны скооперироваться с обладателями этой роскоши), все это запихнуть в какой-то пакет, или связать узлом в полотенце. Прошу учесть, что при этом каждый постоянно задевает кого-то локтем, т.к. устоявшееся жизненное пространство резко уменьшается. Наконец, "раскоцеваются тормоза" и хата вываливается на продол. Нас пересчитывают, и орава в 90-100 человек (остальные, те, кто купаются в хате, остаются. В хате остаются еще и те, кому предстоит, пользуясь возможностью, тщательно промыть полы, ракушку, дальняк) бегом спускается с нашего пятого этажа на первый в баньку. Предбанник - узкое длинное помещение с вешалками-гвоздями на стене. Уже в предбаннике воды по щиколотку. Цепляем за гвозди свои вещи и, захватив мыло с мочалкой, входим в саму баню. Самое главное - занять место у соска (душа) и не уронить мыло, потому что уронив в воду, которой здесь еще больше, чем в предбаннике, мыло уже найти невозможно. На один сосок приходится по 5-7 человек. Мылимся одновременно, смываемся - по очереди. Но самое главное - горячая вода, душ и относительно мытое тело. Носок никто не снимает. Моемся и одеваемся в носках. Потому что подцепить грибок ничего не стоит. Многие для страховки (далеко не лишнее) одевают на ноги полиэтиленовые пакеты. Но все равно, несмотря на все эти предосторожности, 2-3 человека после каждой бани обязательно зацепят или грибок, или чесотку. В дверь уже колотится банщик - наше время истекло. На всю баньку, на всех нас выделяется от 15 до 25 минут. На ходу вытираясь, тянемся наверх, в хату. День прошел не даром. Пища и праздничные рецепты В 5.30 утра приносят хлеб и, если есть, сахар. (Сейчас середина января, а последний раз сахар давали в начале августа). Хлеб почти не съедобен, пресный, крошащийся. Буханка делится на двоих, в среднем по 400 г. В 6.30 приносят завтрак - "рыбкин суп". Это варево из полугнилого рыбного лома. Сорт рыбы не удалось определить еще никому. На воле такой не бывает. Заправлен этот суп или пшенкой или сечкой. Есть его можно только пока он теплый. А поскольку часть семьи всегда спит (спят по -очереди), то несколько порций остаются невостребованными. Но в хате ничего не пропадает. Вот 2 самых популярных блюда, которые делают из рыбкиного супа: 1. "Паштет" - жидкость сливается, вылавливаются все кусочки рыбы и тщательно промываются под водой из "ракушки". Затем нужно отделить все кости. В итоге остается сухой остаток - одна-полторы столовые ложки рыбной массы. Мелко шинкуется (мойкой или заточкой) зубок чеснока, чуть-чуть лука, добавляется соль и все это тщательно перемешивается с рыбой. Получается своеобразный "паштет", который можно намазать на хлеб. 2. "Котлеты" - это рецепт для избранных, тех, кто допущен до плитки (протащенная с помощью "ног" электроспираль утапливается в специально выдолбленные в полу канавки и подключается к электророзетке) и сковородки. Первоначальная процедура приготовления рыбы - та же, что и в приготовлении паштета. Фанычем в шленке растираются сухари из высушенного на батарее пайкового хлеба. Рыба, сухари, мелко нашинкованный лук и чеснок тщательно перемешиваются, лепятся небольшие котлетки и обжариваются на сковородке. Из 3 паек супа можно сварганить 5-6 котлеток, размером в половину спичечного коробка и толщиной в 2 спички. Между 12 и 13.30 приносят обед. За полтора года моего пребывания здесь вариантов было немного: на первое - щи из кислой капусты, щи из свежей капусты, те же самые щи, но подкрашенные свеклой - борщ, супы из пшенки, сечки и, редко, из перловки. Второе - то же самое, что и на первое, но с меньшим количеством воды. Иногда - полупюре из полугнилой картошки. Иногда попадаются кусочки соевого мяса, в среднем 30-50 г в неделю. О положенных 100 г мяса в день - говорить и читать в Правилах без смеха невозможно. Но и из этой баланды можно сделать вполне съедобные блюда. Вот несколько наиболее популярных в Матросске рецептов. Каши: второе (пшено, сечка, перловка) тщательно промывается водой. В промытое сырье добавляется (в зависимости от наличия) сгущенка, немного кипятка, чайная ложка сливочного масла, немного изюма и других сухофруктов. Получается сладкая каша. Можно вместо сгущенки и сухофруктов добавить измельченный бульонный кубик, кетчуп, соль, перец, мелко нашинкованный лук и чеснок - тоже вполне съедобно. От 17 до 18 привозят ужин. Как правило, это повтор второго от обеда. Технология облагораживания блюда такая же. При получении кабана, или в чей-то день рождения - праздничный стол. Торт: Фанычем в шленке растираются сухое печение, орехи (если они были в кабане), добавляются сгущенка, какао. Все это тщательно перемешивается. Из пустых сигаретных пачек склеивается что-то вроде протвиня, который изнутри обклеивается фольгой их тех же пачек, или полиэтиленом из старых кульков. В этот противень выкладывается масса будущего торта. Выравнивается веслом и украшается сверху измельченными конфетами, сухофруктами, орехами. С полученного в кабане сыра (голландский, российский) снимается предохранительный слой воска и из него лепится свеча. В качестве фитиля можно использовать скрученные нитки из расплетенных носков или свитеров. Эта свеча укрепляется в центре торта, зажигается, и готовый праздничный торт выставляется на "поляну". Едят его ложками. Салаты: Все имеющиеся (пришедшие в кабане) фрукты мелко шинкуются, добавляется несколько ложек меда (при наличии), перемешивается - блюдо готово. По такому же принципу готовятся овощные салаты. Но такую роскошь, как торт или салат можно позволить себе не чаще 2-3 раз в год. Обычно, приходящее в кабане сладкое и фрукты стараются растянуть хотя бы на неделю. Самое популярное блюдо на Матросске - это гренки. Это, когда обычный пайковый хлеб густо просаливается и жарится на сковородке на обычном растительном масле. ... Я хочу сделать очередное отступление и познакомить читателей со стихами, которые нашли понимание на "спецу" и "общаке". Фемиде Закутанная в тогу шлюха С кровавым тесаком в руках, Слепа, глуха на оба уха Живешь бомжихою в судах. Заклинило весы от грязи, Которой лепятся дела Еще бы! Столько всякой мрази В твоих судах приют нашла. Приклеились и облепили Чесоточною коростой. Тебя имели и дарили, Как проститутку на Тверской: Баглаи, Лебедевы, Чайки - Вышинских выблядков орда. ОМОНов, РУОПов, СОБРов шайки Заполонили города. Воняя потом, страхом, кожей Под черной маской, словно тать, Скрывающей не лица - рожи Они готовы всех распять. Наручниками - не гвоздями Нас распинали на тебе. И не крестами, а судами Россия корчится во мгле. Фемида! Сдерни с глаз повязку Хоть на мгновение прозрей. В кровавой милицейской смазке Сегодня миллион людей. Ублюдки меч твой осквернили, Ты стала блюдью в их руках. Твои преслужники сменили Твоих служителей в судах. Попала ты под "групповуху" Еще в семнадцатых годах И стала комиссарской шлюхой В военно-полевых судах. Потом у чрезвычайных троек Была подстилкой палачей, В ГУЛАГовские новостройки Гнала и взрослых и детей. Менялись судьи, прокуроры - Любой из них тебя имел. Они кончали приговором - Оргазмом многотомных дел... Годам Россия не подвластна У ней особенная стать. И продолжает сладострастно Своих детей уничтожать. Фемида - бандерша России Ее малины - ментовской, Подонки меч твой оросили Людской кровавою росой. Очнись! стряхни с себя указы, Примерь, хотя б на час Закон От лживой следственной проказы Уже не крик стоит, а стон. Взвесь на весах своих, Фемида, Подставы, пытки, взятки, ложь, Все унижения, обиды От спрятанных под маски рож. Взвесь избиения в "ментовках", Удушье, голод, боль и смрад - Весь этот путь без остановок, В ГУЛАГовский, российский ад. Брось на весы все беспределы, Которые творят в судах... Тогда б ты, может быть, прозрела И сжала меч в своих руках. ............................................. Молчишь...Слепая и глухая. Привычная до боли. Наша ... Ты на земле одна такая - Фемида с маркой "MADT IN RUSHA"! Хичкоку и не снилось (Документальные зарисовки из жизни и быта общака) Этим летом (1999 г) в июне-августе температура в Москве поднималась до 35 градусов (по Цельсию). Газеты писали, что в городе отмечались случаи тепловых ударов, инфарктов и т.д. Средняя температура в хате на общаке поднималась до 55-60 градусов. Хочу еще раз напомнить, что на площади 60 квадратных метров (это - в лучшем случае) годами живут от 90 до 130 человек. Простое деление квадратных метров на людей говорит только о некомпетентности тех, кто это делает. Средняя площадь одной шконки 1,5 кв.м. Шконки стоят в 2 яруса. Следовательно, 14 шконок (нижний ярус) занимают 14 х 1,5 = 21 кв.м. На дубок приходится 3 кв.м, на дальняк еще 1,5-2 кв.м. Итого, из этих 60 кв.м - около 30 "мебелью" (шконки, дальняк, дубок, "телевизор" - шкаф для продуктов, полочки). В камере, на день написания этих заметок, находится 119 человек. 28 из них, постоянно сменяясь, находятся на шконках, один кто-то - постоянно на дальняке. Итого, оставшееся пространство в 30 кв.м приходится на 90 человек, т. е. получается около 0,3 кв.м на одного человека. Сидеть не на чем, для "сидения" просто не хватает места. Люди стоят практически вплотную друг к другу по 15 - 18 часов в сутки. И это в помещении, в котором из-за отсутствия кислорода не горит спичка, при температуре около 60 градусов. Еще раз напоминаю, что при этом работают 5-6 кипятильников постоянно, курят не менее 70 человек одновременно, на протянутых через всю хату веревках сушится не менее 100 единиц белья. Простыни и матрацы пропитаны потом и никогда не высыхают (место вставшего, мгновенно занимается очередником). В этой обстановке любая царапина, любой прыщик в течении нескольких часов превращается в расчесанную язву, не заживающую месяцами. У 80% от постоянного стояния на ногах, ноги отекают и опухают невообразимо. На тараканов, клопов и вшей внимание просто не обращается. Но это только одна физическая сторона вопроса. Есть еще и другая. Люди раздражены до последнего предела. Каждое прикосновение одного потного горячего тела к другому - такому же (а не прикасаться в подобной тесноте невозможно) подобно удару током. Взрыв, ругань, конфликт. Какие "ужастики" Хичкока и Спилберга идут в сравнение с обстановкой общака Матросски?! Я провел в этих условиях 1,5 года. Со мной было несколько человек, которые "жили" в этой хате от 3 до 4,5 лет. Школа выживания (Маленькие хитрости общака) Мало какое животное выжило бы в подобных условиях постоянной, месяцами и годами продолжающийся пытки. Физической, психологической, моральной. И как бы ни было плохо - вы все время ожидаете еще худшего... Любое животное давно сдохло бы. Но человек несет на себе "проклятие выносливости", человек выносит на удивление много, человек умеет приспосабливаться. Вот о некоторых "приспособлениях", помогающих выжить в хате, я и расскажу: "Парашют" От решки под острым углом к нижней шконке натягивается сшитый из простыней полог, таким образом, чтобы направить поток воздуха из окна на 2-3 нижние шконки. У основания парашюта, т.е. у решки привязывается вентилятор, который гонит воздух под парашют, а 2 вентилятор (поменьше), так называемый "вытяжной", сквозь дыру (окно) в простыне прогоняет его дальше в хату. "Вентиляторы" Любыми путями в хату затягиваются маленькие вентиляторы, которые привязываются в любом доступном месте, куда можно протянуть провода. (Вся хата в настоящей паутине из веревок и проводов). Вентилятор ничего не охлаждает и несет скорее психологическую функцию, чем реально что-то освежает. Кстати о вентиляторах. Об этом мало кто знает, но об этом должны знать все!!! В каждой хате на общаке над тормозами имеются вентиляционные отверстия (35 х 35 кв.см). Недавно, выселив на 2 дня всю хату на сборку, тюремщики "зарешетили" с 2-х сторон вентиляционные отверстия, поставив между решетками мощный промышленный вентилятор, загоняющий воздух с продола. На продоле нет ни одного окна и никакой вентиляции в хате! Целям вентиляции это нововведение не служит и служить не может. Но зато при малейшем волнении можно нагнетать в хату "черемуху" или другой газ. При этом в газете МК ("Московский комсомолец") была помещена беспрецедентная по цинизму публикация о том, что в общих хатах Матросской Тишины "в связи с наступившей в Москве жарой, установлены мощные вентиляторы". Жаль, что никто не догадался воочию увидеть это нововведение и поинтересоваться, с какой целью установлена циркуляция воздуха из одного замкнутого помещения в другое. Купание на прогулке Прогулка - это, пожалуй, единственное что выдерживается в Матросске. Нас выводят после обеда (в 13-14 часов) и гуляем мы от 40 минут до 1 часа. Правда, выходят далеко не все - примерно половина. Кто-то спит, кто-то ест, кто-то специально остается, чтобы, воспользовавшись ситуацией, спокойно написать жалобу, заявление, подготовится к суду... Те, кто выходит на прогулку, тоже пытаются ее использовать на 100%. Часть "качается" (отжимается, приседает - ликвидирует гиподинамию), многие, если прогулка летом --купаются. Вся имеющаяся в хате тара (тазики, ведра, пустые пластиковые бутылки, полуторалитровые фанычи - "чифирбаки") наполняется водой доверху и осторожно, чтобы не расплескать, поднимается в прогулочный дворик. Время от времени вертухаи запрещают это делать (в зависимости от настроения), вопрос обычно решается с помощью 2-3 пачек сигарет, плитки шоколада и т.п. Во дворике (6 х 6 кв.м) для купальщиков выделяется отдельный угол, в котором они с наслаждением, экономя каждую каплю, пытаются смыть пот и грязь, осевшие на тело за прошедшую ночь. Купание на дворике - единственное светлое пятно на фоне черного тюремного дня. Отступление - Фуцин (долман зимогор) - никакой человек - не сука, не стукач, но вместе с тем человек, с которым нельзя и не стоит иметь дело - никто в преступном мире. - Сиротка - маленький по объему фаныч. - Дорожник - человек, стоящий на "дороге", принимающий, "точкующий" - Портак (портачка) - наколка. - Жженка - зола от сожженной подошвы, которая измельчается в порошок, разводится водой и используется в качестве краски для портачки. - Купе - 2-3 шконки нижнего яруса, отделенные от другой хаты пологами - стенками, сшитыми из старых простыней. - Кошкин дом - женская следственная тюрьма, находится в Печатниках - СИЗО N 6. Дорога и все, что с ней связано "Дорога" - это общетюремная система, которая строится и совершенствуется годами. Ее задача поддерживать максимально возможную и надежную связь между всеми хатами и корпусами Централа. В Матросске свои "регионы" и своя "периферия": общак, большой спец, малый спец, больничка, тубонар, хроника, карцер. Расстояние между этими объектами-"регионами" от пары метров (между хатой) до километра (между корпусами). Ежедневно по этим дорогам проходит до тысячи "маляв" и "грузов" с различным наполнением. Как все происходит? Допустим, что мой знакомый, земляк, подельник, находится где-то на централе. Я не знаю где. А мне необходимо с ним связаться, обменяться информацией. Для этого дорога пишет "поисковую". Пишет ее только на материи (кусок светлой гладкой ткани). Для этой цели используется кусок белой простыни. Ткань, а не бумага нужна для того, чтобы поисковая не порвалась, т.к. ей предстоит пройти почти все хаты централа. Текст на этой "поисковой" о том, что такой-то человек разыскивает такого-то человека и просит дорожников по всем хатам сообщить, имеется ли такой в их хате. Получив "поисковую", дорога делает отметку о проходе через хату и о наличии, либо об отсутствии этого человека. Как только человек обнаружен в какой-то хате, дорога отмечает это в поисковой и дальше поисковая не идет, а возвращается обратно в хату, человеку, который ее отправил. Узнав, в какой хате находится человек, который мне нужен, я пишу ему маляву. Если у меня есть чем "подогреть" человека (сигареты, чай, сахар, конфеты), то я пакую все это в бумагу или полиэтилен, туго закручиваю нитками и вместе с М (малявой) и сопроводом передаю дороге для отправки. При этом я пишу сопровод. (Образец сопровода с маршрутом его прохождения прилагался к этим запискам. - Ред.). Подготовив таким образом "почту", я передаю ее дорожникам. Пути отправки "почты" - различны. Через решку, с помощью "коней", через "баланду" (баландеру, человеку с рабочки, передается во время раздачи баланды пакет, в котором М и "грузы"), с помощью "ног"(через вертухаев). Это в том случае, когдапочта идет на другие корпуса). За все нужно платить. Баландеру 2-3 пачки сигарет (в среднем - 2-3 раза в неделю). "Ноги" стоят дороже. В зависимости от объема груза и количества М, от срочности и т.п. Ноги берут за каждую доставку не менее 100 руб., или что-то из вещей: хорошие, мало ношеные перчатки, дорогую авторучку или зажигалку и т.п. М и грузы, направляемые в "воровские" хаты, т.е. в хаты, в которых сидит кто-то из воров или авторитетов, идут "по зеленой", т.е. в первую очередь и под особым контролем. В каждой хате у дорожников есть специальная тетрадка, в которой "точкуется" (отмечается, записывается) каждая прошедшая М или груз. От кого, куда, в какое время она прошла через хату. Таким образом, всегда можно определить, где могла произойти задержка или пропажа М или груза. Надо отметить, что подобное происходит крайне редко, т.к. за пропажу М или груза с дорожника "спрашивают" и "получают" крайне строго и сурово. Поэтому почта и связь на централе работают не в пример лучше и надежнее, чем Министерство связи на воле. Но в жизни все возможно... Если, вдруг, во время приема или передачи М, в хату неожиданно врывается "резерв", то в первую очередь, не думая о собственной безопасности, дорога, да и вся хата должна "загасить" полученные и отправленные М любым способом!!! "Запал" М - серьезнейшее ЧП. Почта с момента отправки может идти до адресата от 1 дня до недели. Это зависит от расстояния и ситуации. Есть хаты, расположенные в глухих углах Централа (от 401 до 412), куда ноги приходят только за особую плату. Естественно, что туда и оттуда почта идет намного дольше. Я достаточно долго пробыл в хате 410 и испытал все прелести подобной "информационной заморозки", когда любая М идет на общак не менее недели. И столько же - обратно... Чтобы подробно рассказать о всех возможных путях переброски М на Централ-- нужна целая брошюра. Опыт приобретается годами, шлифуется на всех видах "запалов", передается друг другу. Естественно, что имеется связь между СИЗО и ИК. "Матросска", "Бутырка", "Кошкин дом" (женский СИЗО N6), "Малолетка" (СИЗО N 5) и т.п. Связь в этом случае в основном через "судовых", т.е. через тех, кто ездит на суд. Но это тоже - отдельная тема. Приколы. Шутки. Развлечения Из часа в час, изо дня в день, из года в год в замкнутом помещении одни и те же лица, одни и те же переговоренные тысячи раз темы, одни и те же события. Вернее, отсутствие этих событий. Потому что трудно считать "событиями" выдачу баланды, шмоны, баньки и т.д. Психологи считают, что даже непродолжительное (2-3 недели) пребывание в замкнутом пространстве психологически несовместимых людей ведет к тяжелым, иногда необратимым по своим последствиям, стрессам. Представляете, какая психологическая обстановка царит в хате при полной невозможности отвлечься, при полном отсутствии даже симуляции занятости, при абсолютной невозможности уединиться хотя бы на несколько минут. Нереализованная энергия и агрессия сотни взрослых мужчин, годами находящихся в замкнутом пространстве, требуют выхода, какой-то реализации. Естественно, что хата постоянно "искрит". Вот на этой благодатной почве и произрастают многочисленные, порой очень злые и жестокие "приколы", которые служат развлечением для всей хаты. Лучше всего проиллюстрировать это на некоторых примерах. "Ленин" Ему чуть больше 30 лет. Первая ходка. Невысокого роста, "ленинская" лысина и вообще чем-то напоминает молодого Ленина. Заметно заикается. Какая-то "мелочевая" статья, типа обычной бытовой драки. Скорее всего уйдет с суда "за отсиженным" (так впоследствии и оказалось, но свои полгода в хате он, тем не менее, провел). Взяли его прямо с улицы, привезли в ИВС, для порядка избили, адвоката, понятно, нет. Следак, естественно, о его задержании сообщать и не собирался. Просидел в ИВС 7 суток. Дома ничего не знают, вещей нет (белья, сменки, сигарет и т.п.). Пришел в хату грязным, небритым, весь в клопах - все, как "положено" после ИВС и сборки. Встретили нормально. Дали возможность помыться, постираться. Выделили с общака кое-что, чтобы смог переодеться. Покормили, дали курево, возможность отоспаться после двух бессонных ночей на сборке. Пора проверить человека "на прикольность". Рекомендуем побриться, но оставить бороду. Так он выглядит "солиднее", не как "бомж". Да и вертухаи и следак будут относиться к нему уважительнее. Все при этой "рекомендации" максимально серьезны. Доводы - убедительны. Парень бреется, кто-то "корректирует" форму оставленной бороды. Итог превосходит все ожидания. Копия - Ленин. Сразу родилось "погоняло" - "Ленин". Вторая стадия "прикола". Убеждаем его, что по-закону у него есть право на один 5 минутный разговор с домом. Нужно только обратиться к корпусному во время утренней или вечерней проверки. Но вертухаи разрешают этот звонок крайне неохотно, т.к. им лень водить к телефону. А потому нужно говорить уверенно и напористо. Ленин верит. Тем более, что, насмотревшись американских фильмов, слышал о таком праве арестованных в США. Проверка... Вся хата замирает в ожидании развлечения. Ленин, заикаясь от волнения, заявляет вертухаю о своем "Конституционном праве" и требует (!) срочно сопроводить его к телефону. Немая сцена... Корпусной, тупо моргая, пытается понять о чем идет речь. Наконец, понимает:"А х... в жо... не хочешь?" , - и, поржав над собственной шуткой, захлопывает тормоза. Вся хата, давясь от смеха, возмущается вместе с Лениным полному беспределу вертухая. Советуем подтянуть "воспета" и потребовать реализации Конституционного права у него. Ленин начинает ломиться в тормоза и требовать "воспета". Через пару часов появляется вечно пьяный (иногда с похмелья) капитан, - воспет нашей хаты. Этот, выслушав тираду Ленина, врубается быстрее и советует "быть постоянно наготове", одеться (т.к. идти придется через весь Централ) и ждать, когда за ним придут. Вся хата одевает Ленина. Свитера, теплую куртку, шапку, перчатки, ботинки и т.д. Раздеваться нельзя ни в коем случае, т.к. если воспет увидит, что он не готов, то никуда не поведет. Больше суток Ленин плавает в собственном поту... Прикол завершается тем, что хата рекомендует Ленину написать серьезную обстоятельную жалобу на имя хозяина, чтение которой вслух еще долго развлекает хату. "Патфайндер" Погоняло было дано 20-летнему полудебилу-"зимогору" в честь автомобиля, специалистом по которому он себя считал. Через пару дней после того, как он заехал, к нему пришел адвокат. Вернувшись в хату он сообщил, что завтра к нему должен придти кабан, а еще через 3-4 дня его заберут на следственный эксперимент. Прикол родился мгновенно. Мы "убедили" Патфайндера, что после следственного эксперимента человека обычно отпускают домой до суда под подписку. Бросились его поздравлять, договариваться о том, что попав домой он должен передать от нас письма, позвонить кое-куда, - короче, всеми силами убеждали и убедили, что через 3-4 дня он будет дома. Единственно, что может ему помешать - кабан, который должны завтра передать, потому что по "правилам внутреннего распорядка", он не имеет права "передавать, дарить, отчуждать" что-либо, кому-либо. И до тех пор пока он полностью не съест весь свой кабан (и дежурный вертухай не убедится в этом лично) его никуда не повезут и, следовательно, не отпустят. Патфайндер жутко расстроился. Кроме того мы сказали, что не можем ему помочь в поедании кабана, т.к. хата "под контролем", и никто из нас не хочет быть обвиненным в том, что мы что-то у кого-то отняли. На следующий день пришел богатый, жирный кабан, килограммов на 40. Пайнтфандер, под нашу диктовку, написал заявление хозяину, в котором обещал съесть весь кабан единолично, никому ничего не "отчуждая и не даря", за ближайшие 2 дня в связи с выездом на следственный эксперимент и уходом после него домой. Надо было видеть, как несчастный Пайнтфандер давясь съел за первый день больше 2 килограммов колбасы, огромный шмат сала и клал в фаныч по 5-6 ложек кофе, заедая все это конфетами, печеньем и медом. Мы мужественно терпели, видя как уничтожается запас, на котором вся хата могла продержаться не меньше недели. Но на что ни пойдешь ради прикола. И мы бы продержались до конца, если бы к середине второго дня Пайнтфандер чуть не отбросил копыта. У него начался непрекращающийся понос и рвота (за полтора дня он умудрился искурить без малого блок сигарет "LM"). Мы вынуждены были прекратить эксперимент и пообещать, что пойдем на риск карцера, но поможем ему доесть кабан. Самое смешное в том, что, вернувшись после следственного эксперимента в хату, Пайнтфандер еще долго был убежден, что его не отпустили домой только потому, что он не доел кабан и мы "настучали" об этом вертухаю. "Молдаван" По пятницам в СИЗО "писькин день" (это формальный еженедельный медосмотр, который проводят 1 или 2 женщины-фельшерицы. Выходить на продол в этот день надо раздетым до трусов. Этот "писькин день" должен был состояться через несколько дней, после заезда молдаванина в хату. Естественно, что еще за 2 дня до этого события мы объяснили молдаванину, что осмотр необходим для контроля, ширяется человек или нет, и не по ошибке ли его посадили в мужскую хату, т.е. не "пидор" ли он. Для доказательства своей мужской принадлежности надо на проверке, подойдя вплотную к фельдшерицам, быстро спустить трусы и продемонстрировать наличие члена, причем обязательно в "рабочем" состоянии. "А вдруг не встанет?" - с ужасом спросил Молдаван. - Во-первых, фельдшера - женщины, - ответили мы. - А, во-вторых, руки-то у тебя есть, вот и приведи все в боевое состояние и не подведи хату. В пятницу мы разбудили Молдавана в 6 утра. До 8, до проверки, на дальняке слышалось его сопение - Молдаван тренировался. На проверку мы поставили его первым. Молдаван ринулся к фельдшерицам. У них глаза полезли на лоб и отпали челюсти, когда Молдаван, спустив трусы, клялся, что еще пару минут назад у него все было "как штык", а теперь просто "съежилось от холода". На этом осмотр кончился, т.к. ни фельдшерицы, ни вертухай, ни мы не могли разогнуться от хохота. "Хохол" Это был домовитый, хозяйственный мужик лет 45. Попал сюда за то, что распивая с соседом третью или четвертую бутылку, и поняв, что денег на пятую не хватит - снял с вешалки и продал на улице куртку этого соседа. После распития пятой бутылки, сосед пожалел куртку и вызвал милицию. Хохла обвинили в грабеже и посадили к нам. Хохол был мужик обстоятельный. Он перемыл заново всю посуду в хате и долго интересовался, каким образом мы добываем дополнительные харчи. Мы объяснили, что родственники кладут нам на счет деньги, а раз в неделю кого-то из хаты в сопровождении вертухая отправляют на ближайший колхозный рынок закупать продукты для всей хаты на неделю. У нас всегда возникают "рамсы" по поводу того кому идти на рынок. Торговаться никто из нас не умеет, хозяйством не занимались, и хата всегда недовольна теми покупками, которые были сделаны. К тому же никому неохота таскать по 2-3 тяжелые сумки. Хохол мгновенно вызвался послужить хате и выразил согласие "сбегать и купить чего надо". Мы объяснили, что на базар пускают только по воскресеньям (воскресенье - мертвый день на централе и доломиться до корпусного - легче помереть). В воскресенье с утра хохол начал собираться на рынок. Он по очереди будил всех, выяснял сколько у кого денег на счету, чего и сколько покупать. Составил подробный список на 3 страницы. Долго советовался, как протащить спиртное. Остановились на том, что он купит пару 2 литровых бутылок "фанты", выльет большую часть и дольет бутылки водкой. Хохол подготовил 3 здоровых баула, вывалив из них наши вещи на свою шконку, собрал пустые пакеты и уселся перед тормозами. До 11 часов он барабанил в тормоза, вызывая вертухая. Наконец, появился вертухай и, увидев в шнифт полностью одетого мужика с баулами, решил, что тот ломится из хаты (т.е. произошел конфликт, человека могут прибить и его нужно срочно забирать). Вертухай вызывает дежурную (в таких случаях тормоза открываются только при наличии не менее 2 вертухаев). Тормоза открываются и хохол, радостно улыбаясь, начинает выяснять у вертухаев, кто будет его сопровождать на рынок. Передать реакцию вертухаев, которых оторвали от воскресной выпивки, словами невозможно. Вот так мы развлекаемся. Я описал только самые безобидные приколы. Те, которые кончились смехом, а не дубиналом, карцером и т.п. А вообще-то в 90% случаев - все кончается более печально. "Визит" к "врачу" Я не по ошибке взял в кавычки и слово визит и слово врач. Потому что, по сути, нет ни врача, ни визита. Если ты уже дошел до предела, т.е. у тебя очень высокая температура (не менее 39 градусов, т.к. с 38 градусами "врач" не примет), открытые язвы от чесотки, переломы или явно выраженные травмы, то тогда ты можешь попасть на этот прием. Но... Накануне нужно написать заявления с просьбой вызвать тебя на прием (осмотр) к врачу. Утром, во время проверки вертухай собирает все заявления по всем хатам, сортирует их, и - должен передать в медсанчасть все, что адресовано им. Но на деле так происходит крайне редко. Что-то теряется, что-то вертухай считает "косухой" и не передает, что-то, даже попадая в медсанчасть, "фильтруется" уже там и людей не вызывают. Короче, для того, чтобы реально попасть к врачу, нужно написать 4-5 заявлений и при должной настойчивости - тебя все-таки вызовут. Но, все это относится к так называемому корпусному врачу, т.е. к врачу, чей "приемный пункт" на твоем же корпусе или этапе. И это не врач, а фельдшер, который все решает. Врачей мало. Пробиться к специалисту (окулисту, стоматологу, урологу и т.п.) почти невозможно. Лично я добивался встречи с окулистом 13 месяцев. Писал заявления с просьбой о приеме - 2-3 раза в неделю. Итак, общий прием на корпусе. Входим в комнату врача по 4-5 человек сразу. Комната разделена пополам решеткой. С нашей стороны - кушетка, со стороны "врача" - шкаф с медикаментами и письменный стол. Весь осмотр, выслушивание, измерение температуры, давления и т.п., все - через эту решетку. И результат: от всех видов чесоток, расчесов, болячек, язв и т.п. - выдают серную мазь. Доктор отрывает кусочек бумаги, палочкой выковыривает из большой банки шмоток мази и намазывает ее на эту бумажку. Для всех остальных болезней - 3-4 вида таблеток с устной "инструкцией по применению": от головы, от живота, от давления. От сердца могут накапать в мензурку капли Зеленина, или дать таблетку валидола. Как правило, все таблетки из просроченной на 3-4 года "гуманитарки". Если же тебе совсем плохо и врач решает, что тебя нужно поместить на больничку (ярко выраженная желтуха, непрекращающаяся рвота и понос), то необходимо обладать железным здоровьем, чтобы пережить эту садистскую процедуру - перевод на больничку. Происходит это так: тебя опять возвращают в хату с приказом собрать все вещи и ждать вызова. Все вещи - это значит большой, тяжелый баул с собственными вещами, продуктами и посудой. Хорошо тем, у кого есть баул, а у кого его нет? Все связывается канатиками, шнурками и вешается на себя. Так можно прождать 3-4 часа. Потом тебя гонят на первый этаж на сборку, на которой уже до 100 человек народа. На сборке можно просидеть еще несколько часов. Потом, через четыре подземных продуваемых перехода поднимаешься на 4 этаж - на больничку. Еще пара часов - ожидание, осмотр, регистрация, помещение в камеру. Не забывайте, что все это происходит с вами при температуре не меньше 39 градусов, зачастую при рвоте, поносе, сердечном приступе. Больничная "палата" - такая же тюремная камера, но народа несколько меньше, не больше 2-3 человек на место. Спать, отдыхать, лежать - тоже по очереди. Телевизоров нет, газет нет, книг нет, вентиляторов нет. Лечение?.. Маленький пример. Чесоточная палата. На одну шконку - 3-4 человека. Посреди хаты, на приваренной к одной из шконок железной проржавевшей тумбочке - жестяной таз, наполненной на 1/3 серной мазью. При помещении в хату предупредили, что мазаться нужно часто, а мыться (т.е. смывать мазь) нельзя ни в коем случае. Можете представить себе, какой запах был в этой больничной палате, и что представляли из себя простыни, на которых, "не смывая мазь", спали по очереди 4 человека. Когда через несколько дней мазь кончилась - нас выписали. С момента помещения в "палату" и до возвращения в свою хату никто меня не осматривал: ни врач, ни фельдшер. Конец мази в тазике - основной показатель нашего выздоровления. Религия Пожалуй, по всей Матросске не найдется ни одной хаты без собственного иконостаса. Оформляется такой иконостас весьма тщательно и любовно. Умельцы из сигаретных и спичечных коробков, кусков полиэтилена и других подручных материалов делают удивительные оклады и целые альковы. На фоне черных и жирных от грязи стен и общего антуража хаты - смотрится весьма впечатляюще. Почти в каждой хате имеется библия, какие-то молитвенники и разная "с бору по сосенке" религиозная литература (время от времени разные секты и движения забрасывают сюда свои агитационные материалы). Интересная деталь - почти никто эти книги, включая библию, никогда не читал и не читает. Хотя молятся - все. И почти все считают себя глубоко религиозными. Как и бывает обычно - невежество весьма агрессивно. Например, когда во время одного из споров по какому-то религиозному вопросу я заявил, что Христос - еврей, к тому же "обрезанный", то только мой авторитет среди братвы спас меня от серьезных разборок. Пришлось брать Библию и буквально по тексту доказывать свою правоту. Я не могу сказать, что в корне изменил что-то, но человек 15-20 регулярно стали приходить ко мне в "общий угол", и я почти 3 месяца исполнял роль "преподавателя закона Божьего". Предсказания, гадания, магия, сонники и т.п. Самые зачитанные книжки в хате - сонники Мюллера и "Звезды и судьбы" (гороскопы, предсказания, гадания и т.п.), Я в первые дни своего пребывания в хате мельком заметил, что интересовался и кое-что читал о Вуду. Что даже кое-что умею из не самого сложного. По сегодняшний день мне приходится "толковать" все гороскопы и сны и, как следствие, отвечать и "выкручиваться", если они не сбываются. Попытки объяснить, что вся эта предсказательность носит вероятностный характер - бессмысленны. Все требуют конкретики. Абстрактное мышление - не в чести. Из куска проволоки мне изготовили "рамку" и обязали определить "положительно и отрицательно заряженные места" в хате. За десятилетия сконцентрированной боли, страданий и зла, скопившихся в хате - "рамка" вертится, как вентилятор. Но (вот и не верь после этого в магию) самый "положительный" угол определился возле "телевизора" (там, где хранятся продукты), около коробки с общаковыми сигаретами и у "кармашка" рядом с тормозами (в него собирают все жалобы и заявления с хаты, чтобы утром передать для отправки адресатам). Видимо, основные позитивные надежды связаны с этим "кармашком" и этим углом... Политика - тема, соперничающая по популярности с мистикой. С гордостью могу признаться, что моду на эту тему ввел я. До моего прихода в хату - "Новости", "Итоги", и т.п. никто никогда не смотрел. Мои настойчивые убеждения и 3-4 удачных политических прогноза в корне изменили отношение к политике и принесли дополнительный авторитет мне лично. Выразилось это в том, что я получил второе официальное погоняло - "Аналитик". (Еще одно погоняло - "Олигарх" - мне прилепил Вор - Саша Окунев, он же "Огонек".) В конце концов, тема политики - ее возможное влияние на нашу судьбу, принятие (выгодно - не выгодно) новых Указов, Амнистий, поправок к УК и УПК - стала одной из самых популярных в Матросске. Женщины В тюрьме эта тема приобретает особое звучание и значение. По-настоящему женщиной считается только мать. Все остальные - "мясо", "телки" и т.п., включая, кстати, в большинстве случаев и тех, чьи письма трепетно перечитываются и чьи фотографии бережно хранятся... На воле никто никого не "соблазнял" , не влюблялся, не отбивал. На воле каждый "телок снимал". Причем, чем круче рассказчик, тем дороже он за это платил. Послушать - так все звезды и звездочки российского шоу-бизнеса переспали с бригадирами разного ранга, получая за это автомобили, круизы и т.п. По моим подсчетам, одна только А.Апина должна ездить, как минимум на шести различных автомобилях, подаренных ей за "полный улет" шестью различными авторитетами и бригадирами. При этом все истово делают вид, что во все это безоговорочно верят. Когда на TV мелькает знакомое лицо, - общий крик: "Вован! (Серега, Олег, Витек...)... Иди, твоя п... поет!" И снова повод приколоться, как она не давала проходу, как хочет придти на свиданку, а он ей запрещает, чтобы его гиена не узнала... А вечером (ночью), придя ко мне, один-на-один просит написать стихи для своей "гиены". Что-нибудь душевное... Все это очень грустно. Сколько же цинизма и жестокости, любви и нежности, бесстыдства и целомудрия намешано в душах тех, кто приходит приколоться в мой угол. Отступление Шуба - неотштукатуренный цементный наброс на стенах в тюрьме. Решка - от решетки. Окно в "ресничках". Реснички - приваренные к окну стальные жалюзи. Под углом 45 градусов. Сборка - категория камеры, хаты, в которых собирают ЗК со всего централа для пересортировки. На сборке можно провести от нескольких часов до нескольких дней. Дрова - скрученный из тряпок жгут, который поджигают, чтобы вскипятить чифир в алюминиевой кружке - фаныче. Слоник - каменный барьерчик высотой в 1 м, отделяющий парашу от хаты. Дальняк - параша в камере. Парашют - полог из старых простыней и тряпок, натянутый между окном и шконкой, чтобы хоть как-то направить поток воздуха. Шахтер - категория 3К, живущих под шконками. Машка - матрац. Дорога - целая общетюремная система связи между хатами. Груз - все, что угодно. Посылки из хаты в хату. Малява - закрученная в целофан или полиэтилен и запаянная спичкой записка, письмо, отправляемое в другую хату. Тормоза - дверь в хату. Забить - занять очередь. Чифирбак - металлическая кружка для чая, в которой варится чифир. Голяк - отсутствие чего-либо. Полный голяк - когда в хате нет ни курева, ни лекарств. Хата сидит на одной баланде. Дубок - стол в хате. Ракушка - раковина, умывальник. Грев - (от согреть) - все, что угодно - от сигареты до куска сахара. Поделиться с близким (или больничкой) чем-либо. Братва - наиболее уважаемая часть ЗК. Смотрящий - человек из "братвы", обеспечивающий порядок в хате, гарант от "беспредела", третейский судья. Как правило - наиболее опытный и уважаемый человек в хате. Аленка - Мусорное ведро. Загасить-- уничтожить. Мойка - бритва. Заточка - наточенный черенок ложки, используемый для резки хлеба. Продол - коридор на этаже, на котором расположены хаты. Пятак (вокзал) - кусочек относительно незанятого пространства (1,5 - 2 кв.м) в хате перед тормозами. Кормушка - откидывающаяся дверца - окошко в тормозах, через которую в хату передается баланда. Фаныч - кружка. Весло - ложка. Шленка - тарелка. Телевизор-- шкаф для хранения продуктов и посуды. Рамсы - споры, разборки. Приколоться - поговорить, пообщаться, пошутить. Дальнячка-- туалетная бумага. Объебон - обвинительное заключение. Вонючка - жалоба. Заява - заявление. Лепила - врач, фельдшер в тюрьме. Кивалы - члены суда, заседатели. Гнать, Погнал - погружаться в мысли, переживания, впадать в депрессию. Телефон - разговор с другими хатами через систему отопления при помощи металлического фаныча, на основе известного акустического эффекта распространения звука. Кабан (дачка) - передача с воли. Верблюд - человек из хозбанды, разносящий кабаны по хатам. Вертухай - надсмотрщик, охранник. Кум - оперативник в тюрьме. Хозяин - начальник СИЗО, зоны. Шмон - обыск в хате, при котором всех переводят на время в другую хату. В это время все в хате переворачивают вверх ногами. Шконка - металлические нары, представляющие собой металлическую раму из труб с наваренными на нее металлическими полосами - "струнами", шириной 5-7 см. Шнифт - смотровой глазок в тормозах. Половой (веник) - раньше назывался "шнырь". Человек, в обязанности которого входит дважды в день (на спецу) и через каждые полтора-два часа подметать и мыть полы в хате. Стирщик - человек, который за определенный "грев" (сигареты, сахар, чай и т.д. занимается стиркой белья сокамерников). Гарсон - человек, отвечающий за продукты, приготовление еды, сервировку "поляны", мытье посуды. Поляна - на спецу - накрытый сервированный дубок. На общаке - шконка, на время еды превращенная в дубок, т.к. большой общий дубок постоянно занят шленками с баландой для спящих. Затарить - спрятать. Хлеборез - человек, получающий хлеб и сахар на всю хату и отвечающий за его раздачу. Подкумок - офицер оперчасти, курирующий несколько хат на спецу и общаке. Перевод ЗК из хаты в хату его прерогатива.. Хозбанда (подрабочка) - ЗК, получившие срок не более 5 лет и оставленные для хоз. работ в СИЗО (баландеры, слесари, плотники, электрики, верблюды и т.п.). Западло - то, что категорически запрещено, считается позорным, непринятым. Крыса - конченый человек, как правило укравший или взявший без спроса что-либо в хате. Дятел (стукач, кумовской) - конченый человек, сообщающий оперативникам о том, что происходит в хате и то, что им не нужно знать. Лекарство - какой-либо наркотик. Кольщик - человек, умеющий делать наколки. Ломовой - человек, выломившийся из хаты в связи с конфликтом с сокамерниками. Обиженка - специальная хата, как правило, самая переполненная, в которую собирают всех "обиженных"(выломившихся, опущенных). Тубонар (тубик) - целое отделение на больничке (самое многочисленное), в котором держатся больные туберкулезом. Хроника - отделение на больничке, на котором содержатся хронические больные (сердечники, язвенники и т.д.) Кича - карцер. Стоять на шнифту - стоять у тормозов, таким образом, чтобы прикрыть шнифт и вовремя сообщить о приходе вертухая, в то время как кто-то на решке говорит с соседями, или гонит "дорогу". Наладиться - наладить дорогу между камерами. Конь - толстый и особо прочный канат для транспортировки груза по дороге. Купчик - хорошо заваренный, крепкий чай. Хозяйка - хозяйственное мыло. Мартышка - зеркало. Замутка - доза чая, как правило два спичечных коробка на фаныч для приготовления чифира. Стакан (пенал) - одноместный бокс 70 х 70 кв. см без окон и, как правило, без света, в котором можно только стоять и в котором можно пробыть от часа до 12 часов. Засухариться - скрыть что-либо. Прогон - общетюремное сообщение для всех хат о чем-то наиболее важном. Поисковая - специальная подробная малява, направляемая по всем хатам с целью поиска какого-то конкретного человека. Подел (подельник) - человек, проходящий с тобой по одному делу. Терпила - потерпевший. Колеса - любые таблетки. Плетка - любое огнестрельное оружие. Вскрыться - перерезать себе вены - в знак протеста или чтобы попасть в больничку. Баян - шприц для наркотиков. Маски-шоу - спецподразделение "садистов" в системе ГУИНа. Они могут ворваться в хату в любое время дня и ночи и избить без причин. Официально предназначены для подавления бунтов в СИЗО и ИК. Веселые ребята (резерв) - спец личная бригада СИЗО, служащая для тех же целей, что и "маски-шоу". Сопровод - спец бумага, прилагаемая к маляве, фиксирующая проход и время от хаты к хате для того, чтобы малява или груз не затерялись по дороге. Заточковать - записать, отметить что-либо где-либо. Торпеда - туго скрученная в трубку и запаянная в полиэтилен особо важная малява или деньги. Помещается в анус. Марочка - гладкий светлый платок или квадрат от простыни, на котором рисуется что угодно - от портретов до икон. Дарится, как правило, на память и на счастье. Ноги - общее обозначение любого человека (как правило, из вертухаев), который протаскивает в хату все то, что запрещается в официальной дачке - от водки и "лекарств" до электроплиток и мобильников. Кабура - отверстие между двумя соседними хатами. Долбится, как правило, при помощи особых "черенов" навстречу друг другу. Сушняк - сухари, печенье, баранки, приходящие в кабане. Любые сухие хлебопродукты. Пальма - второй, верхний ряд шконок. Стос - колода карт. Прожарка - специальное помещение, в котором при высокой температуре "прожаривают" одеяла, матрасы, одежду для уничтожения клопов и вшей. Шняга - глупость, ерунда, не заслуживающая внимания. Косяк (спороть косяк) - сделать что-то, противоречащее правилам хаты или централа. Запал (запалить) - обнаружение чего-либо. Малолетка - раньше - отдельный корпус на Матросске, в котором содержали малолеток (подростков до 17 лет). Сейчас их содержат в отдельном СИЗО. Пуфик, табуретка - как правило сшитый из тряпок валик, подушка, на которой можно сидеть на полу или на перевернутом ведре. Пикoвые - лица кавказской национальности. Погоняло - кличка, прозвище. Часто дается по месту жительства (тамбовский, воркутинский и т.д.). Чепуха - жопа. Лукаться - обращаться в правоохранительные органы, сдать кого-либо. Курок - анус (зарядить курок - спрятать торпеду в анус), жиганский курок. Мышь - то же самое, что и крыса, только в более мелком масштабе. Затарить, затариться - спрятать что-либо. Крадун - человек, крадущий что-либо (из кармана, квартиры, имущество). Не путать с вором: вор - высшая категория преступного мира. Бродяги (жиганы, босота) - люди, живущие в преступном мире; они же - придерживающиеся воровских понятий. Понятия, придерживаться понятий - жить по законам преступного мира. Пилотка - влагалище. Первоход - человек, первый раз попавший в тюрьму. Полосатик - приговоренный к особому режиму; ходят только в полосатых робах. Беседы о "делюге" Когда говорят о "делюге" - все понимают, что речь идет только о конкретном уголовном деле. То, что все сидящие в тюрьме считают себя невиновными - миф, сочиненный следователями и профанами. Больше половины считают себя, в той или иной степени, виновными. Но хотят справедливого разбирательства, следствия и суда. Не выбивания показаний, закрывающих еще несколько "висящих" на милиции дел, и не прессования в хате с той же целью. Например, мне лично оперативники неоднократно угрожали тем, что поручат местному оперу перевести меня в "пресс-хату". При этом, смакуя детали, объясняли, что именно там со мной сделают, прежде чем я умру от "сердечной недостаточности". Но есть и другие методы. Человека начинают бросать из хаты в хату. Через каждые 3-4 дня. И все это - через сборку. Другими словами, человек все это время на ногах - ни еды, ни спанья... Так получают показания, которые ложатся в основу "объебона". И на их основании тебя судят. Вот об этом - о том, как объяснить данные показания, как уйти от беспредела, идут беседы в нашем углу. Здесь, прочитывается "объебон", уточняется ситуация, а потом - пишутся жалобы, на которые все равно никто не отреагирует и, как правило, - даже не ответит... Спорт Наверное, эта самая короткая тема, носящая чисто описательный характер. Казалось бы, на общаке любая повышенная нагрузка, ведущая к интенсификации дыхания - самоубийство. Но, тем не менее... Спортом в Матросске занимается в основном "братва". Во-первых, для поддержания формы, необходимой в свою очередь для поддержания "порядка" и должной иерархии в хате. Во-вторых, - только у них есть возможность освободить себе для этого в хате 2-3 кв. м площади. И, наконец, в третьих - только для них специально готовятся "спортивные снаряды", о которых следует упомянуть особо. В хате, как правило, полно пустых пластиковых 1,5 и 2 литровых бутылок (в них приходят в дачках сгущенное молоко, мед и т.д.). Бутылки наполняются обычной водой из-под крана, плотно завинчиваются, связываются вместе по 6-10 штук. Для этого плетутся особо прочные канатики. Достаточно приделать к такой связке ручку (из простеганных кусочков одеяла) и "гиря" готова. Есть и второй способ изготовления "гири". Пол в хате обычно выложен метлахской плиткой (вернее, остатками этой плитки, т.к. практически вся плитка идет на "гири" и "электроплитки"). Из старого одеяла шьется сумка-чехол, которая наполняется отодранными от пола плитками. После чего сумка наглухо зашивается и получается "гиря" килограмм на 8-12. Если удается затянуть в хату резиновый бинт или жгут, - то сложенный вчетверо и привязанный одним концом к спинке шконки, он с успехом служит своеобразным эспандером. Все описанные выше снаряды предназначены для "качания". Для отработки ударов служит боксерская "лапа". Шьется она из чьей-то плотной кожаной куртки. То, что кто-то остается без куртки - никого не волнует. Если "жертвователю" понадобится куртка или не в чем будет поехать на суд - найдут, обеспечат, отнимут у вновь заехавшего "бандерлога". Тренировки происходят в хате, но не на пятаке у "тормозов", а в том углу (ближе к решке), в котором обитает братва. И, естественно, на дворике во время прогулки. На дворике, правда, можно еще и подтягиваться. Разбежался, подпрыгнул, уцепился руками за решетку, которая перекрывает дворик сверху над головой и - подтягивайся сколько хватит силы. Естественно, что "гири" регулярно отметаются во время шмона, но проходит одна-две недели - и хата восстанавливает все понесенные потери. Сбор общего (Эту часть записок пишет Д. Харитонов, который сам лично участвовал в сборе "общего"). Так получилось, что я оказался в специальной группе в своей хате, отвечающей за сбор, формирование и отправку "общего" на больничку. Надо объяснить, что сбор общего происходит в каждой хате централа. Каждая хата имеет четкий адресат - больничка или тубонар. На Матросске нет специального сбора "общего" для воров. Но, тем не менее, каждая хата формирует специальный груз, который 1-2 раза в месяц отправляется "ворам". Содержимое груза ворам - самое лучшее, что есть в хате (шоколад, хорошие конфеты, хорошие дорогие сигареты, новые неношеные вещи, туалетные принадлежности). Состав общего, который идет на больничку, тубонар - попроще и очень объемен. Это, прежде всего - чай, сахар, курево. Это обязательный набор. Кроме этого набор дополняется носильными вещами, карамельными конфетами, ручками и т.д. Вся сложность заключается в том, что весь этот "грев" нужно запаковать в узкие длинные грузы (кишки) таким образом, чтобы они могли пройти через реснички решки. За одну отправку уходит иногда до 50 "грузов". Существуют три сборные хаты, отвечающие за финальный сбор общего по направлениям. Одна хата отвечает за больничку, другая - за тубонар, третья - за "кичу". Далее все грузы тщательно проверяются, пересчитываются, сверяются с сопроводами, в которых указано количество и содержимое грузов, и составляется общий список (перечень). Это делается для того, чтобы убедиться, что ни одна из промежуточных хат, через которые проходит груз, не дай Бог, ничего не "потеряла" и не подменила. Иначе - серьезный спрос, обвинение в "крысятничестве", со всеми вытекающими последствиями. Из финальных сборочных хат до адресата (больничка, тубонар, кича) груз уже идет "ногами" через прикормленного вертухая, в больших сумках и баулах. На самой больничке и тубонаре "общее" попадает в специальные хаты, которые дальше сами распределяют содержимое по палатам (камерам), в которых находятся наиболее нуждающиеся. До 80% "общего" формируется из "дачек и кабанов", так называемых "коммерсов", т.е. людей, которых "доят" в Матросске все, кому не лень. Дачки в каждой хате получают далеко не все (примерно 20-30% ). Это в первую очередь люди, имеющие семьи в Москве. Все разговоры о том, что братву "греют с воли" - почти миф. Это касается и "полосатиков" - многоходовиков. У них, как говорят здесь, "ни Родины, ни флага". Из тюрьмы в тюрьму, из зоны в зону. Промежуток между "командировками" от полугода до 2-3-х лет. В это время - случайные связи, "временные" жены. Понятно, что никто из них ничего никогда не передаст в тюрьму. Такое же положение и у большинства иногородних. Беженцы, люди приехавшие на шабашку (на заработки) с Украины, Средней Азии, Армении, Белоруссии и т.д. и т.п. У них здесь ни денег, ни родных. Редко к кому приедут родственники, привезут вещи и продукты, наймут адвоката... Итак, основной источник как "общего", так и довеска к баланде в хате, - все те же "коммерсы" и москвичи, имеющие семьи и более-менее обеспеченные материально. Казалось бы, отношение к ним, как к "курочке, несущей золотые яйца" - должно быть положительным и стабильным. Однако, не все так просто... Иерархия в СИЗО Существует официальная (устоявшаяся) классификация: воры, авторитеты, положенцы, братва, стремящиеся, мужики и - все остальные - "зимогоры", "бандерлоги", "бандероли", т.е., те, кто прибыл-убыл - ни толку, ни пользы (только место занимают). На самом низшем уровне, а вернее вне всяких уровней - все категории "обиженных" (выломившиеся из хат, крысы, стукачи, "ментовские-кумовские казачки", пидоры и т.п.). У них ничего нельзя брать, нельзя даже прикасаться, их не пускают к дубку (едят они отдельно, в районе дальняка). Но это, как я уже говорил, общеизвестная, "официальная" иерархия. На деле все гораздо сложнее, имеется масса оттенков и полутонов. Даже элита преступного мира - воры - не все равны. Есть "более равные". Молодые воры, особенно из "пиковых" (т.е. "кавказской национальности") имеют меньшее влияние, чем русские, особенно те, кто "в законе" не первый год. Хотя, формально, все воры равны. Чуть ниже на этой иерархической лестнице -- авторитеты. Формально они не обладают никаким статусом, но де факто, иногда их слово и мнение ничуть не ниже воровского. Пример - Отари Квантриашвили. Сейчас я сам вот уже полгода нахожусь в постоянном и тесном контакте с таким авторитетом... Авторитеты стараются особо не светиться в тюрьме, не афишировать свою связь с преступным миром, но, вместе с тем, участвуют во всех сходках и в решениях всех общих проблем. Статус "положенец" мне самому не до конца понятен. С одной стороны, они только на одну ступеньку ниже вора. Положенец на Централе - смотрящий за всем СИЗО. С другой стороны, положенец может быть и обычным смотрящим в обычной хате. "Братва" - многочисленный "средний класс" преступного мира. В тюрьме и зоне стараются держаться вместе, не размывают "чистоту рядов". К братве относятся и бригадиры, и рядовые быки. Уровень развития, как правило, очень низкий. Все разговоры вокруг того, у кого какой был "мерин" ("мерседес"), прикид, каких телок снимали, где, как и с кем "зажигали" (то есть прожигали жизнь). Очень многие - на "дури" (на наркоте). Часами могут говорить о своей крутизне, оружии, автомобилях. Все вне этих тем - темный лес. У многих по 4-8 классов образования. В СИЗО исполняют те же самые функции бригадиров и быков при смотрящих и авторитетах. Цель жизни - еще один "мерин", классный прикид, модная телка, кабак. С ними почти не о чем говорить. Разве что, о "делюге"... "Стремящиеся" - самая размытая и многочисленная категория. Это люди, которые не входили ни в какие бригады и группировки. Кидалы, крадуны и т.п. Имеют по нескольку ходок в зону. Возраст от 19 лет до 60. От ярко выраженных дилетантов до одиночек-профессионалов, от самопальных "налетчиков-разбойников", сдернувших шапку с прохожего, до "ломщиков" и мошенников экстра-класса. Держатся нейтрально, но, все-таки, стараются быть ближе к братве. По жизни - "бродяги". Особый разговор о "коммерсах", т.е. обо всех категориях людей, попавших сюда по коммерческим статьям. От взяточников до ларечников, от банкиров до фирмачей. Им здесь достаточно сложно. Отношение здесь к ним такое же, как и на воле - раскрутить, доить, стричь... Причем у всех - от оперов до братвы. Опера начинают бросать из хаты в хату, из общака на общак (выбирая максимально переполненные хаты). Потом - намек, что за 200-300 долларов в месяц могут поместить в приличную хату (на спец) и "оставить, на время, в покое". В самой хате - своя раскрутка (подводят под что угодно - от косяков до крысятничества) и выкручивают дачки на имя тех, кто не получает ничего вообще (т.е. - на хату), регулярную (от 100 до 1000 долларов) "помощь" на воле и т.д. и т.п... Практически каждая хата старается заполучить несколько коммерсов, т.е., во-первых, это - регулярный грев, а во-вторых, к ним ходят адвокаты, и, значит, есть возможность перебросить письмо на волю, минуя цензуру в СИЗО. Вынужденное отступление Меня "дернули" на суд. Об этой "беспонтовой" (бессмысленной) поездке стоит рассказать отдельно. Заказали, т.е. громыхнули в тормоза, пробормотали несколько фамилий и - с вещами "по сезону" на суд. Произошло это около 2 часов ночи. "Тормозные", т.е. те, кто постоянно дежурят у тормозов, мгновенно растолкали меня и сообщили об этом. Естественно, что ни сам суд, ни спецчасть СИЗО никого никогда о дате суда не предупреждают. Держат в постоянном напряге. Если успевает - сообщает адвокат. Итак, разбудили и меня в 2 часа ночи. Начинается гонка. Необходимо успеть умыться и побриться (не забывайте об очереди к ракушке и дальняку), найти свой баул среди таких же 80-100 баулов, распиханных под шконкой, а для этого нужно перебудить пол-хаты (вытащить из-под шконок "шахтеров", задействовать половых и т.д. и т.п.). По известному закону подлости - свой баул находишь последним. Из него извлекается относительно чистая (затаренная заранее) рубашка, свитер, штаны... После нескольких месяцев нахождения в бауле, на котором кто-то спал, сидел, на который наваливали еще десяток-другой таких же - можно представить, в каком виде вещи, и как они пахнут... В сборе на суд принимает участие вся семья и все близкие. Кто-то помогает "гладить". В фаныч насыпается соль, и этот фаныч начинают раскалять на "плитке". Освобождается кусок дубка. Днищем раскаленного фаныча гладятся рубаха и штаны. При достаточном упорстве можно разгладить. Рубашка и штаны из жеванных превращаются просто в "плохо выглаженные". Еще нужно успеть собрать все бумаги и заметки по делюге и что-то пожевать, т.к. еды не дадут в течении суток... Меня "закрыли" в начале октября. Я был тогда в легкой куртке. Сегодня ночью - минус 22 градуса. Мне ищут (и находят) теплую куртку. "Стировые" пытаются придать ей приличный вид. Помимо меня, такой же процедурой заняты еще 6-7 человек "заказанных" на суд. Они - из бандерлогов. Им помочь некому. Двое из них, - вьетнамец и узбек, - почти ничего не говорят и не понимают по-русски. В 4 ч.30 минут раскоциваются тормоза и нас выводят. Фамилия, имя, статья, микрошмон. Со всего продола из разных хат нас набирается человек 30-35. Гонят вниз, на сборку. Сборка перед судом - это пенал, 10-15 кв. метров, в который нас заталкивают человек по 40-50. Человек 15 успевают занять узкие грязные скамейки вдоль стены. Остальные стоят. Я тоже предпочитаю стоять, т.к. сесть и прислониться к стене - 100% подцепить клопов и вшей в дополнение к уже имеющимся. К тому же сюда сгоняют всех - и тубиков и спидовых и чесоточных. Так что - лучше постоять... Забирать будут не раньше 9-10 утра. Впереди - 4-5 часов ожидания. Первые пару часов - разговоры, слухи, знакомства и т.п. Потом - томление и полусон-полупрострация. Нервы у всех - на пределе... Наконец, около 9 часов утра начинают собирать по судам: набирать группы, которые едут в один конкретный суд (т.е. по маршрутам автозака). Опять проверка, - теперь ее проводит конвой, - и нас, следующих в Преображенский суд, запихивают в отстойник в ожидании готовности автозака к отправке. Отстойник - большой боксик, без окон, света и воздуха. Нас, едущих в Преображенку - 28 человек. Стоим, ждем. Машина не заводится, промерзла. Ждем около 40 минут... Завелась. Через двор, гуськом - к машине. Запихивают по клеткам. Машина промерзла до хлопьев инея на стенах клеток. Закуриваем, несмотря на лай конвоя (который, естественно, сам курит). Поехали. Минут 10 выезжаем с Матросски. Проверки машины, "отсечки" и т.д. Слава Богу, до Преображенки недалеко... Через полчаса окоченевшие, обалдевшие, но окончательно проснувшиеся, добираемся до суда. Выкрикивают по фамилиям. Наручники с двух сторон, т.е. конвой слева и справа. Один браслет на тебе, другой на конвоире. В таком виде, сжимая в руке сумку (папку) со своими записями, прыгаем вниз. Заводят в конвоирку, расковывают и - снова в боксик-ожидалку. Окон нет, но есть свет. Снова шмон. Очень тщательный. Отметают все, вплоть до шнурков и веревочек, поддерживающих штаны. Чтобы не повесились и не удавились в здании суда. Оставляют только дело. Сигареты, спички - отметают сразу. Курить только тогда, когда смилостивится кто-то из конвоя. То же самое и с выводом в туалет. Начинается ожидание... Кого-то вызывают, поднимают в зал и через 10 минут приводят обратно. Не пришли свидетели. Суд переносится. На какой срок? когда будут судить опять? - неизвестно. Теперь, весь день ждать машины домой. У меня - то же самое. Но меня даже не подняли в зал. Просто не вызвали и все. Одного из тех, кто был рядом, подняли. У него - финал, прения сторон. Спустили - "суд удалился для вынесения приговора". Прошло не более 15 минут. Честное слово! Опять подняли и через 15 минут спустили с приговором на 8 (!) листах. Хоть убейте, не поверю, что за 15 минут "удаления суда для вынесения приговора" успели не только все обсудить и вынести приговор, но и исписать и подписать 8 листов. Приговор - 5 лет. Человек уже отсидел 3,5. Суть не в приговоре, а в том, что он уже был написан заранее. Оставалось только вписать конкретный срок и подписать. Вот для этого 15 минут вполне достаточно... Наконец, в 18.30 приходит автозак. По домам, т.е. по своим СИЗО. Отдельные машины на Бутырку и на женский (т.е. в СИЗО-6) не пришли. Всех повезут в одной. По одному выводят из боксика. В общей куче, наваленной в углу, пытаемся отыскать свои шнурки, перчатки, сигареты. Кому-то удается, кому-то уже не до них... Снова - наручники и в машину, в клетки. Последними в стаканы (металлический боксик рядом с клетками, на одного человека) запихивают по 2 женщины. Пытаемся общаться. Конвой даже не орет. Сначала везут женщин. Потом - Бутырка. Нас - в самом конце. Рассказывать о дороге, о заглохшем моторе, о трехкратном пересаживании из автозака в автозак - нет сил. Выехав из Преображенки в 18.30, приехали на Матросску в 01.05. Т.е. ехали в промерзшей металлической клетке 5 часов 30 минут. Прошу прощения за натурализм, но двое - обмочились (из машины в туалет не выйдешь - все понятно, но "по ушам" им настучали еще в клетке)... В Матросске - снова шмон. И, наконец, около 2 часов ночи - дома, в своей хате. Семья ждет, оставили поесть. Пока рассказываешь, делишься новостями и слухами со сборок - отходишь и понимаешь насколько измотан. А три человека из нашей хаты ездят на суд ежедневно уже в течении 3 месяцев. Изо дня в день, кроме субботы и воскресенья. Спят по 3-4 часа в сутки. Так полуобалдевшими и присутствуют на процессе, на котором решается их судьба и, в конечном счете, - вся жизнь... Иерархия (продолжение) Бандерлоги - живут в хате на верхних шконках, где и спят, в основном, в 3-4 смены. Остальное время - тусуются на ногах. Едят стоя, держа шленку в одной руке, или - на коленях, на корточках. Дачки, баулы и др. вещи держат в изголовье шконок. Многие - первоходы. Основные, как и "шахтеры", чесоточники и язвенники в хате. Их уголовные дела - неиссякаемый источник для раздела "нарочно не придумаешь". Вот несколько примеров. Парень лет 20-22. Приехал в Москву с Украины вместе с подружкой, которой тоже около 20 лет. Вернее, сначала приехал он один, устроился работать штукатуром на какую-то стройку. (Он окончил ПТУ - штукатур-маляр-кафельщик). Первое время (2-4 месяца) ему платили около 80$ в месяц. По украинским меркам - бешеные деньги. Вызвал в Москву свою девушку, тем более, что она уже была на 6 месяце беременности. Сняли квартиру (или комнату)... Родилась девочка. Августовский кризис. С работы уволили, ничего не заплатили. Денег нет даже на дорогу обратно. Пару раз перебивался мелкой халтурой (небольшие ремонты на чьих-то дачах). Бродил по стройкам, искал работу. На одной из строек увидал торчащий из земли кусок старого кабеля. Старого и ни к чему не подсоединенного! Отрубил от него кусок в 4 м - задержан. Сразу во всем признался. Милиции этого показалось мало. Сначала очень крепко побили, потом пообещали, что немедленно отпустят, если он возьмет на себя еще 5-6 аналогичных дел. Согласился. Написал и подписал под диктовку все, что ему сказали. Что особенно интересно - два эпизода, в которых он "сознался" произошли в то время, когда он был еще на Украине... Даже следователь это понял и исключил их. Весь ущерб, согласно "объебону" - 208 рублей 40 копеек. (меньше 10$ по тогдашнему курсу). Пробыл в хате около 8 месяцев. Как жена умудрилась послать ему одну дачку и придти на свидание - особая история. У парня чесотка и еще что-то в этом роде. Переболел желтухой. Суд дал ему 3 года. Трудяга из какой-то забытой Богом деревни под Тамбовом. Около 40-45 лет. У него инвалид-ребенок. Приехал в Москву, услышав от кого-то, что какой-то благотворительный фонд помогает родителям таких детей. Жил 2-3 дня на вокзале. Ходил по больницам и задавал охране идиотские вопросы. Кто-то из сердобольных объяснил ему, что нужно было привезти с собой ребенка или хотя бы его медицинскую карту. Решил ехать домой. С горя выпил. Патруль, проверка. Регистрации нет. Забрали. В РОВДе, в обезьяннике начал качать права из-за того, что опаздывает на поезд. Избили до полусмерти. Он стал грозить, что будет жаловаться. Взяли двух бомжей из того же обезъяника в качестве понятых, обыскали, нашли два патрона (разного калибра!). Суд дал 2 года условно. Пробыл в хате 7 месяцев. Пытался вскрыться. После больницы - 15 дней кичи. Это примеры бандерложной судьбы. Таких в хате от 70 до 80% И, наконец, - "шахтеры". В основном - "убитые" наркоманы, алкаши, бомжи. Спят под шконками. Ничего своего, кроме шленки и весла. К ним стараются не прикасаться. Грязные, воняют, вши, чесотка... Вылезают только на проверку. Полуживотные, но очень живучие. При мне из них в хате умерло только 2 человека. И то - летом, когда в хате температура доходила до 65 градусов. Один, уже умерев, пролежал в хате около суток. Это было в воскресенье и корпусной никого не мог найти из тех, кто должен таскать и оформлять "жмуров". "Гарсоны" - особая, полупривилегированная категория бандерлогов. Они набираются из наиболее чистых и аккуратных ребят, которые на воле имели хоть какое-то отношение к работе с продуктами (официанты, повара, бармены, продавцы и т.п.). Их отбирают очень тщательно, предварительно присматриваясь. Сначала отмывают, учат, назначают "помогающим" к действующим гарсонам. Их задача - сбор части дачек для братвы (из каждой получаемой в хате дачки и кабана братве идет часть), они отвечают за "телевизор" в хате, за получение и сохранение паек, за все продукты и их приготовление. В их распоряжении кипятильник, электрочайник, "плитка", вся посуда и т.д. Они и только они имеют право готовить и подавать пищу ("накрывать поляну") для братвы и близких. Причем, без промедления, в любое время дня и ночи. Поэтому в хате всегда 2-3 бригады гарсонов по 2-3 человека. Накрытие поляны - процедура очень строгая и смешная. Две стоящие вместе шконки накрываются специальным, только для поляны предназначенным, одеялом или покрывалом. В это время готовятся малые дубки (склеенные из газет, картона и т.д., размером в развернутый газетный лист - А1 или А2). Они накрываются ежедневно стираемыми и сменяемыми полотенцами-салфетками. На этом дубке, красиво (!!!) устанавливаются шленки с приготовленными бутербродами, красиво нарезанной колбасой или сыром и всем тем, что "Бог послал". В центре оставляется место для "основного блюда" (в разделе "приготовление пищи" я в деталях останавливался на рецептуре и методике, на технологии приготовления "блюд" в хате). Этот дубок устанавливается в центре поляны и, только потом, за поляну приглашается братва. Для того, чтобы не было толкучки и тесноты, братва тоже ест в 2-3 смены. Причем, чем выше авторитет и ранг, тем позже садятся за дубок. Очень интересно наблюдать за процедурой подготовки. Она "умиляет" меня по сегодняшний день, несмотря на то, что наблюдаю ее полтора года. Только по поведению людей можно уже составить достаточно точный психологический портрет. Если мне доведется когда-нибудь серьезно поработать над этими записками, то я обязательно подробно, может быть в лицах, распишу всю процедуру от покрытия до уборки поляны. Половые, стировые Их тоже набирают из бандерлогов. В половые и стирщики можно попасть, как за проколы и косяки, за проигрыши, так и добровольно за грев из общака. Они тоже работают круглосуточно, в три смены по 2-3 человека. Задача половых - каждые 2-3 часа освобождать Аленки, подметать хату, дважды-трижды в день мыть полы, искать и доставать баулы, выбрасывать мусор, организовывать "плотину" во время купания на дальняке и вообще поддерживать в хате относительную чистоту. Подчиняются - всем в хате. Стировые стоят на ступеньку выше, чем половые. Их задача - стирать все, от постельного белья до одежды для братвы и за отдельный грев (от пачки сигарет до пайки сахара). Стирать всем, кто попросит. В их распоряжении все тазики и ведра, все хозяйственное мыло и порошки. Умудриться развесить на канатиках, которые как паутина оплетают всю хату, от 30 до 50 комплектов пастельного белья, полотенец, штанов, рубашек, футболок и т.д. и т.п., не перепутать, кому что принадлежит, вовремя снять и передать владельцу выстиранное и высушенное - сложная задача. Справляются с ней - немногие, поэтому стирщики, чаще других получают по ушам. Есть и нерешаемые проблемы. В любой хате какая-то часть людей страдает чесоткой. Причем, сам чесоточный на первом этапе не всегда разберет, что у него - укусы клопов, вшей, просто раздражение от пота и грязи. Но его белье стирается в общем тазу и развешивается на общей веревке. Вероятность подцепить кожную заразу очень велика, поэтому стировые стараются держать для братвы отдельные тазы, которые перед стиркой промываются кипятком и содой. Стировые часто меняются еще и потому, что через 2-3 недели постоянной работы у них самих руки покрываются язвами и их необходимо менять. (Естественно, стировых, а не руки...) Мужики Это независимая категория ЗК. Они, как правило, имели на воле постоянную работу, семью. Попадают сюда, в основном, на бытовой почве или за несерьезные преступления, которые квалифицируются следствием намного серьезней, нежели они того стоят. (Мелкие кражи - в разбой. Уличная драка - в ОПГ и т.п.) Они, как правило, ни с кем не группируются, ни во что не вмешиваются, живут особняком. К ним меньше всего претензий. Но, если удается разговорить такого, то вырисовывается такой сюжет, такая трагедия, что Боже мой....Один из таких мужиков (по характеру и по сути), с которым я просидел вместе несколько месяцев и очень близко сошелся, был Саша Сорока - один из основных обвиняемых по делу Дмитрия Холодова. Думаю, что по этому делу я знаю не меньше прокурора, и, уж точно, знаю более реальную картину того, что произошло в действительности. (Его дело не бытовое, а более чем серьезное. Но это скорее исключение из общего правила...) Внешний вид. Прикид. Стрижка Летом на общаке и на спецу ходят полуголыми - в трусах, некоторые в шортах, в тапочках на босу ногу. По другому - невозможно. Этим летом температура в хате, даже на спецу, поднималась выше 40 градусов С. Про общак - и говорить нечего. При таком прикиде резко возрастает вероятность подцепить чесотку - достаточно присесть на чью-то шконку, или за дубок. Зимой, естественно, спортивные костюмы, рубашки и т.п. Но, когда вызывают к адвокату, следаку, на свиданку и т.д., то стараются одеться получше, чтобы не позорить хату и не выглядеть, как последнее "чмо". Гардероб в хате - самый обширный. Людей берут с воли в любое время года в том, что на них было одето: от дорогих дубленок и костюмов, до домашних штанов и телогреек. Поэтому в хате можно найти все - от адидасовских эксклюзивных костюмов и сорочек от кутюрье, до поношенных кирзачей и застиранных ковбоек фабрики "Клары Цеткин". Понятно, что в хате процветает "обмен". Хорошую кожаную куртку, которая не понятно когда понадобится, могут "обменять" на тапочки, которые необходимы сегодня. В раздутых, как дирижабли баулах особой категории братвы можно найти выменянные таким образом целые "гардеробы", которых хватило бы, чтобы одеть десяток человек. Другая система ценностей. Телогрейка, чтобы было в чем сходить на прогулку зимой, порой ценится дороже вечернего костюма от Кардена. Большую роль играет и внешний вид. Очень многие отпускают бороду. Это - практично. Во-первых, меньше травмируется кожа при бритье (меньше прыщей, язв и т.п.), а во-вторых, - резкая нехватка и большой дефицит станков, мыла, помазков и т.д. Таким образом, борода - функциональна. Форма ее, как и прическа на голове варьируется в зависимости от наличия в хате человека, умеющего стричь, и от наличия в хате тщательно затаренных ножниц. Стригут обычно ночью. Меньше шансов запала ножниц. "Клиента" сажают на перевернутое ведро, вместо салфетки и полога - газета с дыркой, в которую просовывают голову. Половые - на страже, сразу подметают волосы, чтобы не разносить по хате. Шнифтовые и тормозные - на стреме, следят за передвижением вертухая на продоле. Как только он приближается к хате, толпа, постоянно тусующаяся на пятаке, заслоняют собой стригущих, чтобы их не увидали в шнифт. Стригут не только ножницами, но и станком. Для этого выламывается предохранительная планка и этим станком "стригут", т.е. "скорябывают" волосы, стараясь придать им какую-то форму. Надо признать, что есть такие виртуозы, которые этим незамысловатым инструментом делают вполне сносные прически. Но, в основном, в хате предпочитают брить голову. Это - и гигиеничней, и какая-то защита от вшей. Особенно, когда до суда еще далеко, красоваться не перед кем. Однажды и я сам обнаружил у себя в голове "живность", мгновенно побрив наголо и чуть не сойдя с ума от боли сразу же после бритья, протерев голову крепким раствором соды. Последние полгода мне везет и меня стригут те, кто более-менее умеют это делать. Надеюсь, что приду на суд не полным чучелом.... Если вообще доживу до этого суда... Очередное отступление Меня убеждают все, в частности, мой адвокат, что люди, в смысле "широкой общественности", даже не подозревают, что в действительности творится в СИЗО и ИК. Доводы их вполне убедительны. Ведь мир не подозревал до Нюрнберга о газовых камерах, о фабриках смерти в фашистских концлагерях, говорят мне.... Это, конечно, так, кто спорит? Но после Нюрнберга были еще книги Солженицына, Шаламова, десятки, сотни других художественных и документальных произведений, статей, исследований, статистика, в конце концов...Согласитесь, что "не знали" и "не хотели знать" - вещи все-таки разные... Когда-то очень давно, но не на Луне, а здесь на Земле, в России, обычные люди, совсем чужие, но люди движимые милосердием, сочувствием, несли узникам в тюрьмы хлеб, яблоко - кто, что мог... Да, не в хлебе дело... Дело в отношении общества, в отношении человека к человеку. Вера и надежда, что "Бог все видит"... Веру нельзя реанимировать. Строй хоть сотни, тысячи храмов, они не заменят даже крохотной лампады, если она не теплится в самой душе. "Народные избранники" в Думе принимают закон о гуманном отношении к животным, не понимая, не желая понимать, насколько кощунственно это на фоне животного отношения к Человеку. Но, и это не то.... Животные не мучат друг друга. Да, они убивают, но только защищаясь, или когда голодны. Они живут по высшим законам - законам Природы. Россия не в состоянии (или в нежелании) жить даже по тем ущербным, нечеловеческим законам, которые сама же и создала для себя. Какие еще "ужастики" нужны, под каким еще микроскопом нужно рассматривать весь кошмар того, что происходит здесь. И, опять-таки, дело не в телесных, не в физических страданиях. Весь кошмар в понимании полного бесправия, бессмысленности обращения к закону как к возможной защите. Надежда только на "хорошее настроение" судьи, на то, "возьмет - не возьмет" следователь, - на что угодно, только не на Закон. Амнистируют боевиков в Чечне. "Если они сложат оружие"... Но стыдливо умалчивают при этом, что до того, как это "оружие сложат", оно уже было в руках, и было в этих руках не как украшение, из него стреляли, стреляли в людей!!! Нет, мы ни в коей мере не против этой амнистии. Кому, как не нам знать, что такое тюрьма? Но, мы - тоже люди... Мы не держали в руках автоматы... Жизнь, а вернее невозможность жить, заставили многих из тех, кто здесь, украсть шапку и обрубить кусок кабеля на продажу. Но нас не прощают, нас не амнистируют, нас медленно, изощренно убивают здесь. Осмысленно и целенаправленно! Кому же рассказывать об этом, об успехе плана уничтожения?! Кому это интересно и нужно?!! Вызовы, боксики, торпеды Вертухай бьет в тормоза, называет фамилию и кричит: "На вызов". Это - к адвокату, к следователю, к оперу - куда угодно. Время на подготовку - 15-20 минут. Нужно одеться, собрать все материалы по делу, затарить все то, что ребята передают с тобой - письмо на волю, номера телефонов, по которым просят позвонить через адвоката, малявы, которые можно передать напрямую при встрече в боксике с людьми из других корпусов. Стараешься взять с собой побольше разных бумаг и записей. Вертухаи при шмоне, не вникают в содержание твоих бумаг и среди них легче растусовать то, что необходимо пронести с собой. При выходе из хаты - шмон. Иногда поверхностный, иногда - доскональный. В зависимости от настроения вертухая. При выводе на вызов ищут обычно малявы, письма и т.п. При возвращении от адвоката шмон всегда более тщательный. Ищут деньги (в первую очередь), мелочи (шоколадки, витамины, хорошие сигареты, авторучки и т.п.). Здесь вертухаи шмонают на совесть, залезая даже в анус, т.к. все найденное "по праву" принадлежит им. Итак, после шмона при выходе из хаты ведут на следственный корпус. Там - больше десятка боксиков, в которых можно просидеть от получаса до 6-8 часов. Есть одноместные боксики-стаканы, есть те, в которые забивают по 20-30 человек вплотную друг к другу. Нигде - ни окон, ни вентиляции, ни туалета. Дышать, вообще нечем. Летом - это ад!!! Я сам несколько раз терял сознание в таких стаканах. Адвокаты ждут свободных кабинетов, или клеток (нововведение на Матросске...) - их всегда в 2-4 раза меньше, чем необходимо, а ты ждешь в своем стакане, когда адвокат получит место и вызовут тебя. Любой адвокат подтвердит, что нередко приходится ожидать от 2 до 4 часов. Но это ерунда по сравнению с тем, сколько нужно ждать, пока тебя отведут в хату после адвоката (или следователя....). Вертухаям лень водить небольшими группами (по 5-10 человек) на корпус. Ждут, пока наберется команда человек в 15-20. Тогда сразу и ведут... Это ожидание может продлиться до 6-8 часов. Естественно, без туалета и практически без воздуха. О такой "мелочи", как еда, даже не вспоминают. Если попадаешь в общий боксик, то есть возможность напрямую передать в другие хаты те малявы, которые принес с собой, обменяться новостями, узнать о новых слухах, прогонах, косяках и т.п. Впрочем, и через "стаканы" тоже можно отогнать (и получить) нужные малявы. Есть своя технология. Если был вызов к следаку - все ясно. Он нападает, кричит, что "все доказано", что "запрессует" и т.д. и т.п. Ты - в зависимости от состояния и настроения, вяло (или активно) защищаешься... Если адвокат --- другое дело. Выясняешь, что и как дома, читаешь письма (если адвокат принесет), передаешь свои и те, которые принес с собой. (Если адвокат согласится их взять). Нормальный адвокат чувствует и понимает все. Он может принести с собой и бутерброд, и шоколадку, и витамины. Он может передать и небольшую сумму денег (от 100 до 500 р.) А это - дополнительные сигареты, мыло, сахар, - все, что всегда крайне необходимо в хате. Адвокат передает и ручки, и чистые тетради... Но это - если адвокат "свой", если ты доверяешь ему, а он - тебе. Это - необходимое условие. Все то, что передает адвокат - тщательно и весьма изобретательно затаривается. Деньги - торпедируются (скручиваются в тонюсенькие трубочки, запаиваются в полиэтилен). По понятным причинам я не могу описывать способы проноса в хату торпед и многого из того, что передает адвокат. Но в 60-80% удается протащить очень многое. Иногда, специально "светишь" то, что заинтересует вертухая (часть денег, сигареты, авторучку...). Вертухай, получив свою добычу, успокаивается, и дальнейший шмон носит формальный характер. Некоторые просто сразу предпочитают отдать вертухаю его "долю" и вообще избавить себя от шмона. Мне лично больше нравится игра "найдет -- не найдет". Тьфу-тьфу (чтоб не сглазить...), за полтора года я "прокололся" всего 3-4 раза. Почти рекорд! Интересный, чисто психологический момент: при возвращении в хату возникает ощущение, что ты "дома". Даже дышать "легче" (по сравнению с боксиком....). Тебя уже ждут. Рассказываешь об удачных перебросах, делишься новостями и т.п. Через какое-то время (2-4 часа...) возбуждение после вызова проходит, все вновь "становится на свои места", ты вновь часть "броуновского движения", часть экологии вечно живого агонизирующего организма твоей хаты. Наколки и кольщики Первоначальный "говорящий", информационный смысл наколок давно утерян. Подавляющая часть наколок имеет скорее декоративный, "эстетический" характер и просто говорит о принадлежности к преступному миру. Без обозначения (четкого) своего места и ранга в этом мире и своей масти (профессии). Речь, естественно, идет не о старых наколках и об их носителях, а о тех, которые сделаны за последние 10-15 лет у членов "бригад" и т.д. Описывать эти наколки бессмысленно. Их огромное множество. Кто на что горазд. От репродукций с икон и картинок с открыток и книг до, как правило, безграмотных надписей "призывного" характера. Очень заметна в этой "нательной живописи" роль организаций фашистского и националистического толка. Огромное количество фашистских крестов, свастик, эмблем РНЕ и т.п. Причем, никто не понимает их истинного значения. Рядом наколки Христа, храмов, православных крестов и черепов, фашистской символики. Почти все утверждают, что делали наколки "по малолетке, по глупости" и т.п., но стоит появится в хате "кольщику", к нему мгновенная очередь за "дополнением" и новыми сюжетами. Кольщик - всегда фигура в хате заметная. Как правило - многоход, научившийся колоть в зоне или в тюрьме. Умеющих рисовать и наносить эскиз - единицы. В основном, колют по трафаретам, которые носят всегда с собой и тщательно оберегают. Кольщик всегда будет иметь и чай, и сахар и время и место отдохнуть. Поэтому "специальность" берегут и, по возможности, совершенствуют. Поменялся и инструмент. Это - уже не простая игла, а механизм из переделанной электробритвы. "Машинка" затаривается и бережется от любого шмона не менее тщательно, чем "общак". Кольщик работает, в основном, по ночам, когда нет вызовов и больше возможность контролировать движение по продолу. Первые клиенты, естественно, братва. Сложный и обширный сюжет колется несколько ночей. Нередко - цветной (в зависимости от наличия "сырья"). Раньше кололи "жженкой", т.е. от обуви отдирали резиновый (обязательно!) каблук, сжигали его, золу размельчали в пудру, смешивали с кипяченой водой и кололи этой краской. Черного цвета. Теперь - все более "совершенно". Через "ноги" загоняются разноцветные пасты, и наколки могут быть (в зависимости от связей хаты с волей) более красочными. Но, вместе с тем, следует отметить, что основные носители наколок - молодежь среднего и низшего звена нынешнего криминала. Более серьезные люди стараются избегать всего того, что служит "особыми приметами". Леонид Амстиславский